«Господин! Должно быть, джинн пустыни увидел Аишу сквозь щелку в занавеси и, возгоревшись любовью, украл ее!»
«Господин, мы прикрепили паланкины к спине верблюда, когда отправлялись в путь с нашего последнего места стоянки…»
«Вы заглядывали внутрь?»
Нет, этого они не делали. Как смогли бы они осмелиться на это, осквернить мать верующих своими взглядами?
Не поняли ли они по весу паланкина, что Аиша там не находилась?
Нет, тоже нет. Дочь Абу Бекра так хрупка, что имеет вес пестрой райской птички, сам по себе паланкин все-таки тяжелое сооружение из палок и материи. Нет, по весу они не смогли бы ничего понять… Но где же тогда должна быть Аиша? Отправление в дорогу целого каравана не проходит так быстро и бесшумно; если бы она была в паланкине, то услышала бы рев верблюдов, шум людей и пришла бы.
Пророк кивнул. «Вы не виноваты, — подтвердил он и подал знак, чтобы погонщики верблюдов удалились. Своего племянника Али он остановил. «Где она может быть?» — спросил он и больше не пытался скрыть свое беспокойство.
«Аллах знает это», — ответил Али мрачно. Рассеянный ужас, охвативший его, когда он увидел, что паланкин пуст, прошел, а спокойные слова Мухаммеда: «Вы не виноваты» уничтожили последние остатки этого страха. Теперь он был склонен представить задание, которое он так плохо выполнил, невыполнимым. «Кто может уследить за женщиной? Легче охранять пустынного тушканчика в паланкине, чем женщину, чьи мысли идут по путям, о которых никто не знает…»
Супруг Фатимы постепенно — хотя их брак и не был хорошим — все же стал придерживаться взглядов своей жены: как и она, он презирал легкомысленную маленькую Аишу и завидовал ей из-за влияния на пророка. В глубине души он думал: надо надеяться, что она потерялась навсегда.
Сейчас, конечно, он не отваживался сказать это — но сказал кое-что другое, что также соответствовало его нерасположению к любимой жене Мухаммеда и озлобленности его собственного характера: «Если бы я был супругом Аиши, Мухаммед, то вряд ли бы поверил, что ее украл огненнорожденный джинн… Я бы охотнее проверил, не отстал ли с момента нашей последней стоянки также какой-нибудь смертный мужчина…. — И не дожидаясь действия этой ядовитой стрелы, он ушел. — Я буду продолжать поиски», — крикнул он через плечо.
Мухаммед проводил его взглядом, пока он не скрылся в людской толпе лагеря. Потом он один дошел до конца рядов палаток, нашел след каравана, путь, по которому они пришли, и пошел по нему. Сначала это было легко, караван шел вдоль возвышенности низкого холма, свет звезд и полумесяц был достаточно ярок, чтобы видеть след. Но через полчаса след потерялся в пустынной долине, и его больше нельзя было отыскать. Идти дальше не имело смысла.