– Мамушка Сэнди? Да, она классная.
– Нет, я имела в виду Имани.
Он поворачивается ко мне с широкой улыбкой.
– О да. Мне тоже.
Подойдя к машине, мы обнаруживаем Одена свернувшимся калачиком на заднем сиденье с закрытыми глазами. Картер запускает двигатель с улыбкой до ушей, поглаживая ладонями руль.
– Будь суперосторожен, ладно?
– Я видел, как ты водишь эту малышку. Я буду вести намного лучше. Обещаю.
Я закатываю глаза и закрываю их, откидывая голову назад.
Пока мы едем, я с закрытыми глазами и гудящей головой снова вспоминаю прошлый вечер и то, как смотрел на меня Картер. Он не мог оторвать от меня взгляда, как говорила Оливия. У меня перед глазами встает сцена, когда он прижал меня к кирпичной стене и мимо проходила толпа. Как он забыл, что хотел сказать. Как мы оба забыли.
– Ты вообще помнишь, что было прошлым вечером? – спрашивает Картер, словно прочитав мои мысли.
– Я не помню ничего, после того как меня стошнило.
– Ты была вусмерть пьяная. Я потратил двадцать минут на то, чтобы поднять тебя по лестнице в свою квартиру.
У меня округляются глаза.
– Подожди. И что же я делала?
Он бросает на меня быстрый взгляд, улыбаясь.
– Ты просто с катушек слетела. Всё умоляла меня переспать с тобой.
У меня отвисает челюсть.
– Не-е-ет! – Боже, какой ужас.
Он смеется, запрокидывая голову назад.
– Да шучу я, Джексон.
– Больше так не делай! – Я хмурюсь, грозя ему пальцем. – Это не смешно. – Если честно, я вполне могла так сделать.
– Но прошлым вечером ты и вправду слетела с катушек. Вешалась на меня, повторяя: «Ты считаешь меня сексуальной, Картер?» Пыталась поцеловать меня и…
– Ладно, давай не будем об этом.
Он умолкает, но я прямо слышу, как его губы расползаются в ухмылке.
– Я и понятия не имел, что ты так меня хочешь.
– Уф, – фыркаю я на него, – я была пьяна.
Он наклоняет голову с дико раздражающей легкой улыбкой.
– Всё, что имеет значение, так это то, что я выиграла время у шантажиста. – Я достаю телефон и проверяю, нет ли сообщений. Нет, ничего.
– Нет, значение имеет только то, повеселилась ли ты, – он смотрит на меня, приподняв брови.
Я киваю, снова глядя на дорогу.
– Да, я повеселилась. – Я закрываю глаза и откидываю голову назад. – Но знаешь, что самое плохое в этом похмелье?
– Что?
Я поворачиваюсь к нему.
– Я до ужаса хочу жареной курицы.
– Да! Может, остановимся в «Попайз»? – спрашивает Оден, садясь. Я с удивлением оглядываюсь. Могу поклясться, он спал.
Картер смеется.
– Я уверен, что рядом с домом Куинн нет ни одного «Попайз».
– Нет. Как насчет «Джейсонс Дели»? Я бы съела какого-нибудь супа.
Оден стонет и снова ложится.