На втором этаже все комнатки оказались одинаковыми – маленькими, с одной или двумя кроватями, а то и с заваленным подушками сундуком вместо второй постели. Я быстро пробежалась по кругу, но ничего интересного не нашла. И едва вышла из очередной комнатки, заметила напротив лестницу на третий этаж. И, поднимаясь, попробовала вспомнить, как попасть в башни и которая из четырёх наша, искрящих. Кажется, и здесь будет «подвернувшаяся» лестница…
На третьем этаже комнаты больше – для семей с детьми. И в сундуках я даже старые игрушки нашла: мелкие деревянные зверушки, разноцветные бусы и тряпичные куколки по-прежнему ждали своих маленьких друзей. Не удержавшись, я прихватила с собой одну приглянувшуюся куколку – чуть больше ладони, душистая травяная набивка, светлая рубаха до пят с обереговой вышивкой, плетёный поясок, русая коса, босоногость, безликость. У меня в детстве такая же была – вся истрепалась, а мама хранит на память. И я возьму эту и сохраню.
Куклу, кстати, и для полезных чар приспособить можно. И, наверное, у меня уже получится… не спалить. При случае… попробую чары на вениках.
В комнатах не находилось ничего нового и необычного, но я нет-нет, через дверь, через две, да заглядывала. Это же мой мир – мир чар старой крови, по которому я так соскучилась… И лишь Вёртка, проснувшись, шевельнулась и напомнила – время. Нельзя его расходовать так бездумно, особенно в побеге и в погоне. В побеге от гневной стихии и в погоне за теми, кто нёс в Шамир зло.
Очнувшись, я снова глянула в окно. Луна ещё горит… парни ещё спят. Ночь в самом разгаре… но и мне немного отдохнуть нужно. Как только мы покинем долину, свободного времени не останется. Я сразу подумала о лестнице в башню искрящих – и, едва выйдя за порог очередной комнатки, её увидела. Узкие каменные ступени чернели в песочной стене, приглашая.
Да, пора. В башнях обычно хранились ценности гостей, и те, кто создал постоялый двор, мог там что-то оставить.
И лишь ступив на лестницу и обернувшись на длинный коридор, я вдруг поняла. Пока бегаешь из комнаты в комнату, видишь только части. А когда, изучив эти части, смотришь на целое…
Нас здесь не было.
Мы здесь так и не появились – те, для кого строилось убежище, до него не добрались. Не смогли. И те, кто его создал, обратно не вернулись. Исчезли. Может быть, выжили и спрятались в другом месте, не решившись идти обратно опасными дорогами. А может…
Мне стало так больно… Внутреннее солнце, яростно вспыхнув, полыхнуло, обжигая. Кровь загорелась, виски заломило, перед глазами потемнело, грудную клетку сжало, дыхание перехватило. И ступени озарились ярким светом, прокалились до боли в ступнях. И только это сдвинуло меня с места, заставив отвлечься и нырнуть в прохладный полумрак лестничного пролёта. И, опустившись на ступеньку, я вдохнула-выдохнула, успокаиваясь.