А вдоль центральных путей находились так называемые гостевые остроги – чтобы поесть-попить-переночевать, переодеться, сменить ездовых псов, починить поломку да сбыть часть товара. Расстояние между острогами – ровно тридцать вёрст: примерно столько преодолевали за день гружёные товаром сани и повозки. А между ими – небольшие одностенные поселения, на всякий случай.
Город Холмистый, как и все ему подобные, был небольшим – три стены: рынок и постоялые дворы, дома местных жителей и собственно острог с одряхлевшими укреплениями. Обе трёхэтажные башни давно заменяли склады, а стража на воротах стояла, зевая, «для порядку».
Первым делом по прибытии мы отогрелись и поели. После я заплатила за всю еду и починку саней, распределила деньги из заработка в Солнцедивном, четверть отдав Норову, а остальное – Зиму. И с чувством выполненного долга (первого) сбежала наверх, в снятую комнатушку, отправив оттуда Вёртку проследить за парнями. Чтобы наверняка уехали. Чтобы ко мне никто не прицепился. Чтобы я могла спокойно заняться своими делами, не оглядываясь и не опасаясь внезапной встречи.
Чтобы уничтожить дыхание Зноя без Зима.
С псом было ужасно жаль прощаться, прям до слёз. Но его выбор – это его выбор. Надеюсь, он хотя бы продолжит наблюдать обстановку и, заметив странность, расскажет о ней псу моей мамы. А она – мне.
Пока парни отчаливали, я, дабы не нервничать и не дёргаться в тупом ожидании, разожгла на кончике указательного пальца слабую искорку и прямо на деревянном полу нарисовала углём карту. Надо сориентироваться, где искать Дорога… и куда двигаться дальше.
Две жирные черты крест-накрест и точка посередине – сердце Серединной равнины.
Полукруг гор на севере, отделяющих Обжитые земли от пределов Забытых, и рваная черта скал после – несколько почти наглухо закрытых долин-соседей с единственными ущельями-вратами: Солнечная, Туманная, Ледяная, Лесная, Каменная.
Два моря, омывающих обитаемые остатки Шамира на западе и востоке – без причуд: Западное и Восточное.
Длинная, вытянутая Серединная равнина – двадцать крупных острогов и бессчётное число мелких и деревушек. И, наконец, юг – пустынные, бесплодные холмы, конца и края которым не знал никто. Как и то, отчего они такими стали. Кто-то по привычке кивал на Забытых, но мы знали наверняка: нет, они до юга не дошли, без видимых причин сгинув где-то в тех горных долинах, откуда мы только что выбрались.
Несмотря на бесплодность земель, на пустошах юга люди тоже жили – кристаллы соли, щебень для дорог, серебряный, жёлтый и красный песок для стекла, прочные глины и даже какие-то специи из местных кустарников ценились на вес золота. Интересно, что там делали две мои беглянки?.. Там-то никаких сгустков быть не должно, они все, думается, находятся либо в горных долинах, либо рядом.