– Обещаю, – буркнула я, только чтобы унять разошедшуюся графиню. – Буду задерживать церемонию, сколько смогу, чтобы ты успела вовремя.
Вспомнилась свадьба Мэр, на которую сестра не смогла позвать меня, и ее внезапный побег. На душе вновь стало муторно. Я окинула взглядом вернувшиеся письма, в беспорядке разместившиеся по всей поверхности стола, и замерла, ошалело уставившись на листы, не в силах осмыслить увиденное.
Разные. Они были совершенно разными!
Оживление сменилось страхом. Когда я читала письма Мэр одно за другим, небольшие перемены не бросались в глаза, но теперь все стало очевидным. С каждым новым письмом, написанным после зимнего бала, почерк сестры неудержимо менялся. Резкие и угловатые буквы обретали округлость, плавность, нажим ослаб. Если бы я не знала, что тут нет обмана, то подумала бы, что последнее и первое письмо написали два разных человека.
«…нажим, который является идентификационным признаком для исследования почерковедческих материалов», – промелькнул в голове прочитанный абзац из книги лорда Коула.
– Ох…
– Эв? – тут же вскинулась Лорри. – Что-то не так?
– Посмотри сюда. – Я пододвинула к ней два наугад выбранных письма. – Тебе не кажется это подозрительным?
Кепи тут же оказалось на голове, лупа – в руках. Лоррейн внимательно рассмотрела каждую буковку, а затем еще более тщательно прошлась по последнему письмо, которое все еще держала в руках.
– Да, – задумчиво протянула она. – Пожалуй, ты права. Это действительно странно. Вначале твоя сестра пишет почти как мой брат, а в последних письмах – совсем как моя мама, которая корпит над каждым письмом по два часа, выписывая все эти петельки и завитушки. Я, конечно, уверена, что любовь меняет людей, но чтобы настолько…
От мысли, что часть писем Мэр могли быть подделкой, по спине пробежал холодок. Но как тогда объяснить магические послания, о которых знала только я? Они-то явно принадлежали Мэрион.
– Думаешь, эти письма написал кто-то другой?
– Вряд ли. – К моему облегчению, Лорри покачала головой. – Буквы разные, но все-таки довольно похожие. Может, дело и правда в любви. Мама говорит, мужчинам нравятся красивые дамские письма. Может, твоя сестра просто тренировалась, чтобы произвести на герцога впечатление. А то, что в последнем письме буквы немного отличаются от остальных…
– Постой! – Я выхватила из ее рук желтоватый лист. – Какие буквы?
– Завиток у «д», лишняя надстрочная линия «т» и еще «я», – послушно указала Лорри, поднося лупу к нужным частям письма. Показалось или под слоем чернил мелькнул тонкий след полустертой графитной линии? – Но как по мне, Эв, так это просто перо плохое. Где бы Мэрион нашла качественные письменные принадлежности в маленьком почтовом отделении, если им с любимым нужно было как можно скорее покинуть Айону?