— Хартад, ты не имеешь права забывать о том, что на тебе лежит ответственность за будущее не только Шайдара, но и Харрута.
— Я помню об этом. — Ответил я ровно.
— Ты — будущий Правитель и должен заботиться о своём народе, о его выживании и силе. Я всегда гордился тобой, сын и…
— Как-то не замечал этого… — Скептически хмыкнул я. — Я имею в виду твою гордость.
— И, тем не менее, это так. Ты всегда ставил разум выше эмоций, а благо народа выше собственной выгоды, никогда не принимал поспешных решений, чётко трактовал имеющиеся в твоём распоряжении факты и делал верные выводы. Я считал, что могу положиться на тебя во всём, что, если мне придётся внезапно уйти в Тень, Харрут будет в надёжных руках.
Отец говорил тихо, буквально выдавливая из себя слова, словно ему что-то мешало. Но я чувствовал, что он искренен как никогда раньше.
— Так в чём же дело? Что произошло?
— Хартад… — Отец устало вздохнул и подошёл ко мне. — Беда в том, что я не узнаю тебя. С того момента, когда вы отправились на поиски Нашкара прошло совсем немного времени. Какая-то жалкая пара месяцев! Но… Ты стал другим! Неужели сам не видишь?!
— Вижу. Я тебе даже больше скажу. Мне это нравится. На самом деле я изменился куда сильнее, чем ты можешь себе представить, но…
Внезапно отец сорвался на крик, чего я за семьсот лет не видел ещё ни разу.
— Этого-то я и боялся! Ты забыл, что такое ответственность! Ты ставишь собственные эмоции и желания выше судьбы своего народа! Ты думаешь, я не вижу, как ты стелешься перед Хранительницей? И интересы Харрута и судьба Шайдара здесь не при чём! Из-за жалкой человеческой твари…
— ДОВОЛЬНО!!! — Оборвал я его, с трудом сдерживая рвущуюся изнутри клокочущую ярость. — Никогда больше не смей так говорить о Хранительнице. Иначе тебе придётся очень пожалеть об этом. Поверь, это не пустые слова. Я многое могу.
Отец отшатнулся. В его взгляде смешались ненависть, ужас и злоба. Рука легла на рукоять кинжала, но через пару секунд молчаливого противостояния он, опомнившись, отошёл к камину и повернулся ко мне спиной.
— Как же я был прав… — С нескрываемой горечью мрачно произнёс он. — Мы уже готовы броситься друг на друга словно бешенные крыгхи… Как ты не понимаешь, сын?! Хранительница Нашкара становится самым страшным врагом Харрута. Подумай…
— Ты ошибаешься. Она не враг нам и…
— Через несколько веков Харрут окажется в твоей власти. — Резко развернувшись, оборвал меня на полуслове отец, не давая возразить. От злости его трясло как в лихорадке. Странно и не похоже на него вообще-то. — Я не могу допустить, чтобы Правителем стал тарухан, не способный… Эмоции — непозволительная роскошь для Правителя.