Везу с собой несколько этюдов. В Париже мы подумаем, чего они стоят. Здесь, один, я это решить не в силах, хотя полагаю, что продвинулся вперед и смогу успешно работать в мастерской.
55
Болье,
30 апреля 1893 г.
Дорогой господин Дюран-Рюэль,
Получил Ваше любезное письмо и благодарю за предложение. Здесь я пробуду еще лишь несколько дней, после чего вернусь. Приехал сюда очень усталым, но теперь чувствую себя превосходно. О работе своей говорить не стану. По той же причине я до сих пор не писал Вам. Иногда мои этюды кажутся мне удачными, иногда плохими, и оценить их по достоинству я сумею только после приезда домой, при хорошем освещении. Тем не менее в настоящий момент я ими доволен. Завтра, может быть, мнение мое изменится. Итак, я поспею к торжеству. Еще несколько погожих дней, и все будет завершено.
Заканчиваю пожеланием доброго здоровья всем Вашим. До скорой встречи!
60
Кань, гостиница «Савурнен»,
21 февраля 1899 г.
Дорогой господин Дюран-Рюэль,
Решил немного выждать и написать Вам лишь тогда, когда у меня будет хоть что-то новое. По-моему, начиная со вчерашнего дня дело понемногу пошло на поправку. Во всяком случае, я весь день сегодня на дворе и жарюсь на солнце, что, разумеется, невозможно в Париже. Двигаться мне мешают только опухшие ноги, которые никак не хотят прийти в порядок. Думаю, что как только это наладится, выздоровление мое пойдет ускоренным темпом. До сих пор погода стоит у нас великолепная, безветренная. Но долго ли она продержится? Как бы то ни было, сейчас я ею пользуюсь. Все идет хорошо, если не считать моего досадного ревматизма.
Надеюсь, что Вы и Ваши сыновья здоровы и что по моем возвращении мы все сможем хором крикнуть: «Да здравствует Лубе!»
61
[Ницца,
февраль 1899 г.]
Дорогой господин Дюран-Рюэль,
Погода мерзкая. Как только наступит затишье, я отправлюсь к Дедону.
Не написал Вам о своем здоровье, потому что о нем трудно сказать что-нибудь определенное — день лучше, день хуже. В общем, придется жить так, как я живу сейчас. Отек ног по-прежнему не проходит.
Я давно предсказывал, что, когда я окончательно созрею как живописец, мой организм откажет. Я не жалуюсь — могло быть и хуже.
62
Ницца,
[февраль 1899 г.]
Дорогой Дюран-Рюэль,
Побывал у Дедона. Сказал ему, что по приезде в Кань Вы зайдете к нему посмотреть то, что я сделал. Поступите, как сочтете нужным: он говорит, что не хочет продавать, и я сведу Вас к нему только для того, чтобы посмотреть картины. Решайте сами, стоит ли Вам срываться с места. У Дедона есть одна маленькая марина и «Женщина со сливой» Мане, а также «Женщина под вуалью», один «Вокзал» Моне, один его голландский пейзаж и один вид Аржантея, одна вещь Сислея, четыре головы моей работы и один мой вид Варжемона.