— Все, дорогая, — закончила заговаривать женщина, и Диана открыла глаза. — Завтра от твоей беды не останется и следа, потерпи. А сегодня вечером подержи возле губ вот это, — покопалась она в кармане и протянула Диане лоскут ярко-красной материи. — Тоже помогает, — быстро закивала она.
— Спасибо большое! Простите, забыла ваше имя, — смутилась Диана, вспомнив, что Александр называл бабушку как-то диковинно.
— Зови меня баба Лена, — рассмеялась она и заколыхалась всем своим крупным телом. — Русские меня все Еленой зовут. Да и в метрике так записано… А у тебя красивое имя, знаешь! У нас, в Тбилиси, часто так девочек называют.
— Как в Тбилиси? — удивилась Диана. — А вы разве не из Армении?
На что бабушка Александра снова добродушно рассмеялась.
— Я хоть и армянка, Диана джан, но коренная Тифлисска. И родилась еще в Тифлисе, а не в Тбилиси… — Диана наблюдала за лицом женщины, которая погрузилась в воспоминания о юности. Черты ее изменила легкая грусть. Сразу становилось понятно, как тоскует она по родине, где, наверное, была в последний раз уже давно. — Есть у нас такой район, Авлабари называется. Армянский этот район. Вот там я родилась и выросла. А Геворг мой приехал из Кутаиси, когда было ему семнадцать… — Диана поняла, что заговорила она о муже — дедушке Александра, значит. И очевидно было, что того уже нет в живых. Все, о чем женщина умалчивала, отражалось на ее лице — удивительном, эмоциональном и бесхитростном. — Я тогда работала в хлебной лавке, а он обучался у дяди своего сапожному мастерству. Ну и понравилась я ему, — мечтательно улыбнулась она. — Сватать пришел… свадьбу большую сыграли… Только вот в те годы цеховикам[1] в Тбилиси было тяжело, а при Шеварднадзе стало еще хуже. Вот и уехали мы с Гевориком сюда. А тут уж дела его пошли в гору…
Она так рассказывала, голос этой женщины звучал настолько проникновенно, что Диана расчувствовалась до слез, хоть женщина и не стремилась ее разжалобить. Почему-то все отчетливо себе представилось: их влюбленность, ухаживания (или в Грузии парни не ухаживают за девушками? Это Диана не знала), первые годы совместной жизни… И почему-то солнце. Тбилиси Дина не видела даже на картинках, но представляла этот город именно солнечным.
Когда пришел Александр с подносом, на котором дымились две маленьких чашечки, Диана поняла, что про него-то она умудрилась забыть.
Кофе оказался горячим, густым, крепким и очень сладким. Но даже он Диане понравился. Елена, как Диана назвала про себя бабушку Александра, прихлебывала его молча и маленькими глотками. Диана последовала ее примеру, а Александр опустился на лавочку со стороны бабушки и тоже о чем-то думал. Когда чашка Елены опустела, она взболтала то, что в той осталось, и резко перевернула на блюдце.