– Меня зовут Банни.
Рад знакомству, Банни. С днем рождения. Чем я могу быть сегодня полезен?
Банни смотрит на Сеймура, открыв рот.
– Максвелл, я хотела бы заказать пиццу.
Отлично, Банни. Какого размера?
– Большую. С грибами. И колбасой.
Минуточку, говорит колонка. Зеленый огонек бежит по кругу, Банни улыбается своей прекрасной обреченной улыбкой, а Сеймур чувствует, как мир вокруг него проседает еще немного.
Через неделю Дженет паркует «ауди» в центре. Они покупают мороженое, и Дженет говорит девушке за прилавком, что кафе лучше заменить пластиковые ложечки на биоразлагаемые, а девушка спрашивает:
– Так вам с посыпкой или без?
Они сидят на валунах перед озером, едят мороженое, и Дженет фотографирует на телефон. Слева от них, на парковке перед пристанью для прогулочных катеров, стоит тридцатидвухфутовый жилой автофургон со слайдерами[26] по обеим сторонам и двумя кондиционерами на крыше. Оттуда выходит мужчина с пудельком на поводке и идет вдоль озера.
– Когда все крахнет, – говорит Сеймур, – такие, как он, сдохнут первыми.
Дженет тычет в экран телефона. Сеймур ерзает. Сегодня рев ближе; потрескивает, как лесной пожар. Даже отсюда видно отремонтированное здание риелторской конторы «Эдем-недвижимость» рядом с библиотекой.
У автофургона монтанские номера. Гидравлическая подвеска. Спутниковая тарелка.
– Он пошел выгулять собаку, – говорит Сеймур, – а двигатель не выключил.
Дженет делает селфи, удаляет. Над озером открываются глаза Верного Друга – две желтые луны.
В траве возле пристани Сеймур замечает гранитный булыжник размером с детскую голову. Подходит. Булыжник тяжелее, чем казалось на вид.
Дженет по-прежнему смотрит в телефон. «Воин, преисполненный истинного духа, – говорит Иерарх, – не ведает страха, вины и сожалений. Воин, преисполненный истинного духа, становится сверхчеловеком».
Сеймур вспоминает вес гранаты в кармане по пути через пустые участки «Эдем-недвижимости». Вспоминает, как подсунул палец под предохранительное кольцо. Выдернуть чеку. Выдернуть, выдернуть, выдернуть.
Он идет с камнем к автодому. Сквозь рев пробивается голос Дженет:
– Сеймур?
Ни страха, ни вины, ни сожаления. Действие – вот что отличает нас от них.
– Что ты делаешь?
Он поднимает камень над головой.
– Сеймур, если ты это сделаешь, я никогда…
Он смотрит на нее. Снова на автодом. «Терпение, – говорит Иерарх, – лопнуло».