В нашей главной квартире мы ставим перед собой серьезные вопросы. Мы должны спасти в Болгарии хотя бы то, что можно спасти. Поэтому мы все-таки должны послать поддержку и сейчас, как бы трудно это нам ни было. 18 сентября эта необходимость ясно обнаруживается. Подумать только, как тяжела была борьба в это время на западном фронте! За несколько дней до того американцы имели огромный успех между Маасом и Мозелем, и там предстоит продолжение их наступления.
Все, что мы можем освободить для поддержки Болгарии, — это смешанная бригада, предназначенная для Закавказья и находящаяся в пути на Черном море. Она задерживается и должна подойти через Варну — Софию. Этих сил, однако, недостаточно. На нашем восточном фронте есть, правда, несколько дивизий, которые там не нужны. Мы хотели перевезти их в спокойное место на запад. Но что это за части! Ни одного человека моложе 35 лет, и все здоровые уже взяты на запад. Чего можно от них ожидать? При самом лучшем желании в этом климате и без военного обмундирования, подходящего для горной местности, их помощь весьма сомнительна. Но воспользоваться ими все же нужно, потому что не только болгарская армия, но и болгарское правительство и царь должны получить помощь от Германии в этот момент тяжелой опасности. Мы посылаем поддержку и с запада. Наш альпийский корпус, только что бывший в тяжелом бою, по железной дороге отправляется в Ниш. Австро-Венгрия тоже принимает участие в попытке помочь Болгарии и предоставляет ей несколько дивизий. Мы поэтому отказываемся от дальнейшей поддержки со стороны Австро-Венгрии на нашем западном фронте.
Пока не подойдет немецкая и австрийская помощь, надо по крайней мере попытаться спасти массу болгарского войска. Поэтому, вопреки всяким опасениям болгар, немецкое командование дает правой армии и центру болгарской армии приказ отступить. Позиции на Белазице, севернее озера Дуаро, должны образовать стержень всего движения.
Левая болгарская армия во все это время не подвергается нападению. Ее позиции на Белазице и за Струмой очень сильны. Для ее обороны достаточно нескольких батарей. Несмотря на это, и в этой армии проявляется замешательство. Спокойствие ц мужество покидают ее. Командующий считает положение безвыходным и заклинает царя сейчас же заключить мир. Царь отвечает: «Надо погибнуть на тех позициях, которые вы удержали!» Это слово доказывает, что царь является господином положения и что я в нем не ошибался.
Кронпринц Борис находится также на высоте своей задачи. Он спешит на фронт, чтобы спасти там то, что еще можно спасти. Но что мог сделать отдельный, хотя бы и всеми любимый и уважаемый, человек при этой всеобщей потере самообладания и воли?