Их любви недоставало аромата настоящего скандала. Серж Лифарь, ослепленный своей страстью к Натали, даже не подозревал, что его любимая подруга, знаменитая Ольга Спесивцева, Prima ballerina assoluta, могла испытывать к нему нечто большее, чем просто искреннюю дружбу. Сам он восхищался ею и относился как к любимой сестре. На фотографиях начала 1930-х годов видны ее редкая хрупкая красота, ее странный отсутствующий взгляд. Она была одной из самых элегантных дам города, одевалась у «Ланвен», а ее собственный дом моды, носивший имя владелицы, был знаменит, поскольку она танцевала в самых известных балетах. Казалось, она создана жить в окружении цветов и восхищенных поклонников. Кто мог бы поверить, что это живое существо из плоти и крови, в котором дремлет влечение? Ей прощали капризы и экзальтированность – любимым ее собеседником было зеркало в прихожей, потому что Спесивцева была гениальной танцовщицей, любая ее роль потрясала; забыть ее было невозможно. И разве можно было вообразить, что ежедневные репетиции вдвоем и выражения нежности, обычные в театральном мире, где легко любят и легко забывают, могли привести к такой смуте и непониманию?
Во время репетиции у Спесивцевой на почве ревности к Лифарю случился чудовищный нервный срыв. Лифарь собирался ставить новый балет «На Борисфене» в честь княжны. Двух героинь звали Ольга и Наташа, и в конце пьесы герой находит свое счастье с младшей. Было это сделано неосознанно или по изощренному расчету? Как бы то ни было, но на репетиции взбешенная Спесивцева подбежала к открытому окну, выкрикивая оскорбления, и Лифарь еле успел схватить ее за руку. Ольга брыкалась, кусалась, царапалась и кричала, и после ожесточенной борьбы Сержу все-таки удалось сладить с ней. После этого происшествия балерина погрузилась в полную апатию и была в таком угнетенном состоянии, что больше не вернулась в «Гранд-опера». Позднее, уже в Соединенных Штатах, ее поместили в психиатрическую лечебницу, но психическое здоровье и память восстановились у Ольги Спесивцевой только в 1962 году. По легенде, она оставила балет, чтобы стать агентом КГБ! Этот случай, получивший широкую огласку, только укрепил образ роковой женщины, которой считали Натали.
Шло время, и Серж Лифарь все больше попадал в плен своей страсти к Натали. С самого начала его обязанностью было постоянно восхищать ее, и он метался в поисках решения этой невозможной задачи. В 1930–1932 годах он стал самым великим танцовщиком в мире и не мог больше подчиняться ритму ее жизни. Но как он боялся потерять восхищение в ее глазах… Неизбежным следствием стало то, что он все меньше времени проводил подле нее – работа призывала его в «Гранд-опера». Этот выбор стал роковым. Если бы Натали могла оценить талант и воображение Лифаря, а также его упорство! Но как считали некоторые циники, она была неспособна испытывать привязанность к человеку безвестному и требовала, чтобы Серж постоянно находился рядом. Но это было невозможно.