Мари-Лор де Ноай, которая понимала Натали лучше, чем кто-либо, даже написала Кокто: «Нужно, чтобы это осталось у вас в сердце. Натали все время повторяет мне со слезами на глазах, что она любит вас. Но она создана для того, чтобы любили ее, а не для того, чтобы любить самой»
[193]. «Это редкое восхитительное растение, которому, чтобы выжить, нужны обожание, восхищенные зеркала и мерцающие люстры. Она знает это. Здесь все мужчины у ее ног. Она защищена своей любовью к вам и тем, что она – шедевр»
[194]. В октябре Кокто сделал последнюю попытку все вернуть и оставил свое обычное буйство. «Я обожаю тебя. Это непреодолимая сила. Если ты любишь меня – другая непреодолимая сила, – то глупо и бесполезно пытаться предсказывать то, что случится. Все решают звезды, и негоже вмешиваться в работу судьбы. Я ВЕРЮ»
[195]. Напрасный труд. Поэт не мог защищать ее, и Натали, которая понимала, что не выдержит нового предательства, предпочла окончательно порвать с ним.
Больше года удрученный Кокто превращал эту неудачу в личную драму; никто из друзей не избежал театрального рассказа об их любви. Потом, наконец, он решил пройти новый курс детоксикации. Он так и не смог забыть княжну, и в его произведениях часто можно встретить ее образ, например в «Адской машине» в персонажах Иокасты и сфинкса. Он посвятил ей огромное количество стихов, среди которых «В поисках Аполлона» и «Der Egoist», и назвал Натали своей героиней из «Вечного возвращения», белокурой ледяной Изольдой, которую в совершенстве сыграла Мадлен Солонь. И как забыть о том, что в «Орфее» Смерть называют Принцессой? Наконец, очень личная версия их страсти – в его романе «Конец Потомака». За каждым персонажем скрывался реальный человек. Сам Кокто стал Птицеловом, Мари-Лор де Ноай – виконтессой Медузой, Люсьен Лелонг – принцем Финансов, Бебе Берар – художником Бородой, а Натали – принцессой Фафнер, по имени великанши из скандинавской мифологии. Она уже больше не была Романовой, спасавшейся в изгнании от большевистской революции, но еврейской аристократкой, бежавшей от гитлеровского рейха. Кокто создал портрет Натали с жестокостью и восхищением. «Душа принцессы Фафнер возвышенна. Но она была кокеткой. Ей понравилось, когда Борода нарисовал ее в плаще победительницы на горе трупов»[196].