Съедаю все и даже еще порцию геля.
Марк прекращает отчитывать кого-то по телефону, выдыхает — и заходит в комнату.
Вернее, открывает дверь, но так и остается стоять в пороге, опираясь плечом на дверной косяк.
В спортивной расстёгнутой кофте с логотипом «Найк» и темных штанах того же бренда.
Губы плотно сжаты.
Взгляд злой с прищуром.
Здоровенные ручищи скрещены на груди.
— У нас был секс? — сразу спрашиваю я.
Он щурится еще сильнее.
Моя глупая голова, увы, в этот ответственный момент вдруг осознает, что именно так должна была выглядеть та знаменитая сцена из «Оттенков». И Грей должен быть вот такой — чтобы одним взглядом отхлестал как ремнем.
За темными ресницами его серебряные глаза кажутся каким-то демоническими.
Я на всякий случай подтягиваю одеяло до самого носа, понимая, что сейчас мне влетит.
Вполне, возможно, заслуженно.
— То есть после того, как ты половину ночи блевала, материлась и рвалась к какому-то «Марту», а потом сказала, что умираешь и вырубилась, единственное, что тебя волнует — трахнул ли я тебя?
Да, Алиса, не с того ты начала.
Но это же Бармаглот. Если почувствует мою слабость — сожрет и кости перемолотит. С ним нельзя по-другому, потому что до тех пор, пока ему сопротивляются — это все интересно и забавно, и азартно. А когда сдалась — стала Милой, которая видит в каждой женщине соперницу и молится на каждую его ночь в супружеской постели.
Я дурочка, но не дура, чтобы не понимать элементарных вещей.
— Не хочу думать, что секс был таким посредственным, что и не вспомнить, — отвечаю я и, закручиваясь в одеяло, пытаясь спустить ноги с кровати.
— Собралась куда-то? — елейно интересуется Марк.
— Ага, продолжать вести разгульную жизнь, а то рискую превратиться в самую скучную в мире бабку без рассказов о бурной молодости с летчиком, моряком и красивым капитаном дальнего плаванья.
— Зай, ну-ка быстро вернулась на место!
Я быстро — даже не особо понимая, что и зачем — забираюсь обратно в кровать.
Вот же упырь!
Бармаглот хищно улыбается, явно довольный, что по его команде я мгновенно забралась в кровать. И даже не скрывает, гад, что ему нравится, что именно кровать стала тем самым местом, где я так послушно сижу.
Ладно, спишу это все на похмельный синдром и то, что как бы там ни было — этот мужик был идеален вчера ночью. Хотя я не сомневалась, что он приедет меня забирать. Потому что это — Бармаглот. Он не упустит шанс поиграть мускулами и показать, кто в доме — мужик. А мне не хотелось быть одной.
И, если честно, не хочется до сих пор.
Потому что так я вроде как не одна, но и никоих обязательств ни перед кем у меня нет. И можно даже закрыть один глаз на то, что я забила на принципы и провела ночь в постели женатого мужика, которому обещала, что он до меня дотронется только через документ о разводе.