– Родненькие мои! Спасайте! Спасайте меня скорее!
Крис тут же запрыгнул на балконный парапет и протянул руки вверх, пытаясь дотянуться до страдальца. Чертяка в свою очередь тянул лапки вниз, силясь ухватиться за моего друга. Я страховала Криса от падения, крепко обхватив его ноги. Наконец барон дотянулся до чертяки и, крепко обхватив его, с силой потянул на себя. Горгулья на крыше в свою очередь пыталась подтянуть Шныря к себе, наматывая его хвостик на кулак. Раздираемый пополам чертяка отчаянно орал и ругался. Крис тянулся вверх и подбадривал, я стояла внизу и выкрикивала советы, горгулья же что-то жалобно и призывно мычала. Вместе мы производили такой ужасный шум, что внизу под балконом показались взъерошенный Гаспар и несколько слуг, пришедшие посмотреть, в чем дело и кого здесь убивают. Быстро оценив ситуацию, герцог тут же грозно приказал каменному стражу замка отпустить моего фамильяра. Горгулья нехотя разжала лапы, хвост чертяки выскользнул, и он кулем свалился прямо Крису в руки.
– Все в порядке? – поинтересовался Гаспар, все еще стоя под моим балконом.
– Да, – кивнула я и приветственно ему помахала. – Спасибо за помощь, дальше мы сами.
Мужчина кивнул в ответ и удалился.
Я поспешила обратно в гостиную вслед за Крисом. Кое-как уложив чертяку на диванчик, мы наконец-то смогли его как следует рассмотреть. Вся мордочка фамильяра пестрела следами красной губной помады. Сюртук был надет наизнанку и косо застегнут на верхнюю пуговицу. В кепочке красовалась большая карминная роза. Чертяка был в стельку пьян. Он икал, время от времени порывался встать и что-то беспрестанно бормотал. Однако из-за опьянения язык заплетался, речь стала бессвязной, и разобрать что-то внятное оказалось совершенно невозможно. Я пыталась уложить его спать, однако Шнырь упорно подрывался обратно.
– Шнырюшка, ложись спать. Тебе нужно отдохнуть, – ласково уговаривала я, в очередной раз пытаясь спеленать чертяку одеялом.
– Кирхм… я… ик… вел… ий… пока… вы… тут… ик… знал… ик, – заглядывая мне в глаза, доказывал он.
– Ну-ка быстро спать! Черт пропойный! – теряя терпение, строго приказала фамильяру.
– Ну ты… ик… едьма! Я… ик… рю… очно… – продолжал чертяка и махал лапками перед моими глазами.
Я опустилась в кресло рядом и устало произнесла:
– Может, ты завтра все расскажешь?
– Ет… – упрямо покачал головой он. – Эт… ик… очно…
Тут уже не выдержал Крис. Бормоча себе под нос формулу, он выплел вязь заклинания и швырнул им в фамильяра. Шнырь вспыхнул красным, сверкнул глазами и тут же совершенно трезвым голосом грозно спросил: