— Хотите постирать белье? — взгляд недоуменный, но рука тянется к квитанционной книжке. — Пожалуйста.
— Когда будет готово? — вопрос, безусловно, предусмотрительный.
— Через двадцать дней.
Тут мы с Ли Мао испытываем небольшое потрясение, но по инерции продолжаем наступать:
— Но я через два дня уезжаю и не могу ждать так долго, к тому же стирки — сущий пустяк: всего две рубашки!
— Мэй баньфа, ничего не поделаешь, — следует стандартный ответ. — У нас ведь только приемный пункт, а стирают на фабрике.
Вот так модернизация и механизация банно-прачечного хозяйства пагубно отразилась на состоянии моих рубашек. Искать старушку, которая «где-то здесь, неподалеку, берет в стирку», уже не хотелось. Лучше уж до конца блюсти добрые традиции Фудани в вопросах самообслуживания.
Так, заглядывая в переулки и боковые улочки, мы пересекли всю центральную часть Гуйяна с юга на север, прошли по широкой, современной, заполненной гуляющей публикой Чжунхуалу, свернули на такую же широкую, обсаженную молодыми, но уже буйно разросшимися деревьями Пекинскую и вышли к провинциальной библиотеке. Здесь нас поджидала вторая неудача: в воскресенье библиотека работает с часу дня.
Не знаю, какие чары пустил в ход мой добрый гений Ли Мао, но оставшиеся до открытия читальных залов полтора часа мы провели в большом и совершенно пустом ресторане. Длинные, уже сервированные столы, расклеенные по стенам красные надписи с пожеланиями «двойного счастья» говорили о предстоящем здесь свадебном торжестве. Мы же довольствовались скромным угловым столиком, приличным и недорогим обедом из пяти блюд и обменом мнений о Гуйяне.
Город не может не нравиться, прежде всего потому, что, расположенный на равнине (правда, на высоте 1071 м над уровнем моря), он со всех сторон опоясан горами. Их строгие остроконечные вершины напомнили мне вулканы Камчатки. В остальном Гуйян похож на многие другие китайские города: приземист, компактен, многолюден (1,3 млн. жителей), хотя выглядит повеселее и даже слегка щеголевато. Нет в нем той унылой серости, которая захлестнула китайскую архитектуру. Не только в современном строительстве, но и в старой застройке преобладают не уныло-серые, а белый, желтый и даже оранжевый тона. Лишь смолисто-черные черепичные крыши выглядят так же, как везде.
Не чувствуется и национального колорита столицы «страны мяо», как когда-то называли Гуйчжоу, а ведь в ней проживает немало мяо, буи, дун, хуэй и других малых народностей. Разве что импозантного вида сухонькие седобородые старики кажутся представителями иного, далекого и непонятного мира.