Праздник был очень примечателен тем, что не было потентатов[786], а собирались Бюлер, Делянов, не было и друзей. Солдатенков приходил ко мне на квартиру в 11 часов. Станкевич А. В. был болен. Елена Константиновна приезжала, но Настя не могла ее принять.
В 5 часов собрались обедать в «Эрмитаже». Князь привез меня в своей карете. Поставлена была закуска великолепная. Говорю Сизову, что это очень роскошно и дорого. Говорит: «Нет, всего по четыре рубля с одним бокалом шампанского». Обед прошел шумно и весело. Говорили много заздравных речей. Я предложил тост (после Павлова, который предложил за меня) за Археологическое общество и теперешнего его председателя. Потом за больного Анучина, потом за графиню Уварову. Речи. Павлов мне «Славу», однако я все забыл. Милюков[787] в похвалу моего реализма в моих трудах. Линниченко[788] что-то о скифах, Субботин выразил свое личное уважение и сочувствие, Иловайский за Самоквасова, как за начальника архива. Е. Щепкин уже к концу обеда встал на стул и со стула что-то сказал. Вячеслав Щепкин тоже подошел, и что-то оказал. К концу обеда пришли Чупров[789], Сеченов[790], Крылов (драматург)[791], затем Бугаева[792]. После явился П. Ф. Боборыкин.
20 января. Среда. Вечером у великого князя. Любезно спрашивал о здоровье. — Вид ваш хорош. — Затем, в концу вечеру, у буфета, проходя поговорил, доволен ли я вечером. — Наслаждался милостивым вниманием вашего высочества ко всем нам.
21. Четверг. Расписался у министра вчера прибывшего, а в 2 часа он был и в музее с Аничковым[793]. Я просил на витрины хоть три тысячи, хоть с рассрочкой. Говорю: «Прежде упрекали музей, что он пуст, а теперь мы бедствуем, что некуда вещей класть, приходится на полу». Аничков, прощаясь, сказал, что просите в конце года — дадут. Министра я встретил уже в 3-ем зале. Очень любезен. Несколько раз (3) спрашивал, отчего из моей квартиры нет хода прямо в залы музея. Жалел. Я и забыл провести его в новые залы.
16 февраля. Вторник. Был с князем Щербатовым у великого князя. Представил указатель музея, два экземпляра в сафьяне, один рядовой. Говорит: «Государю представлю один». Затем показывали ему четыре братины, купленные очень дорого за 3500 рублей и перо, которым подписан журнал Государственного совета об освобождении крестьян. Вопрос был в том, подписывал ли государь этим пером, о чем пишут газеты, а великий князь не пропускает этого сведения. Он сказал, что крестьяне будто бы желают серебряный киот сделать на это перо.
В тот же день было заседание Археологического общества, был там и великий князь. Я не был.