Забелин жил в царствования Николая I, Александра II, Александра III, Николая II. Историк не описывал их, а определял лишь некоторые черты правления, которые вызвали важные последствия. Так, по мнению Забелина, мелочная, опекунская, охранительная политика Николая I привела к нигилизму и нигилистам, а либерализм Александра II, благодушие Николая II — к революционным событиям. Оригинальны высказывания Забелина о современных ему литературе, искусстве, общественном мнении, нигилизме, эмансипации женщины, о молодежи. На основе его объяснения развития России Забелина невозможно причислить ни к славянофилам, ни к западникам. Забелин был чужд славянофильской идеализации народа и упрекал западников-либералов «вечно ноющих, плачущих» в неверии, пессимизме. Быть патриотом и желать процветания отечеству — это значит, по Забелину, верить в народ, в его достоинства, дарования, политические, экономические, литературные, художественные силы.
Нашли в записях место отклики на общественно-политические события: освобождение крестьян, студенческие и крестьянские волнения, запрещение периодических изданий, восстание в Польше, дворянское движение. Как отголоски тревожных времен — слухи о трехпудовых свечах, начиненных порохом у Иверской часовни, о подкопе между Москвой и Xимками. XXX век сместил все привычные понятия. События 1905 г. стали для Забелина потрясением. К этому времени умерли почти все, с кем были связаны молодость и зрелость, искренность чувств — С.М. Соловьев, Б.Н. Чичерин, НА. Кетчер, К.Т. Солдатенков, Д.А. Ровинский. Пережиты убийства знакомых лиц — великого князя Сергея Александровича, Н.П. Боголепова. Забелин почти не выходил из музея, ориентировался в бурлящем море событий по проправительственному «Новому времени». Кажется, сам слог и стиль его стал похож на газетный. Опираясь на глубокое знание народного быта, Забелин считал неприемлемым для России разовый, благополучный перелом, но «все не просят, а назойливо требуют. И все немедленно. Требуют демократической республики тоже немедленно». Горечью полны записи о действиях священнослужителей, интеллигенции, вступивших на политическую арену борьбы: «Самое глупое, бездарное политическое существо в России — это российская интеллигенция». Эмоционально соглашается с киевским психиатром И.А. Сикорским, что русская революция — результат психопатологического процесса и общественной дегенерации, своего рода массовая истерия. Искренняя боль за судьбу России излилась в желчных, пристрастных строках. 85-летний человек, всегда скептически относившийся к правительственной политике, не принимавший участия в политических движениях, поведал о своей растерянности лишь дневнику. Революционная эпоха изменила восприятие современности не только у Забелина. Историк В.О. Ключевский, заполнявший дневник мыслями, душевными переживаниями, на рубеже веков превратил его в конспект тревожных событий. Вместе с дневниками В.О. Ключевского, А.С. Суворина, Н.П. Окунева, А.В. Богданович записи Забелина помогают нам яснее увидеть картину времени «культурного ренессанса» и «предчувствия надвигающейся катастрофы» (Н.А. Бердяев).