Первое заседание — о суздальских памятниках архитектуры, очень мало выработано против того, что было мною писано в 1850 г. о Дмитриевском соборе[390]. Доказывали, что романская происходит от византийской и т. п. Уваров доказывал, что не Андрей, а Юрий Долгорукий был начинатель этого зодчества с 1152 г., а мы скажем, что Мономах. Все наводит соображения, что в Суздальской области было свое развитие.
На 4-м заседании вечером во вторник ораторстововал Срезневский. После была и Уварова[391] на вечере по особому приглашению.
В среду утром Погодин продолжал свою речь. Затем пошли рассуждения о необходимости преподавания археологии. Буслаев тотчас свел его на специальности и говорил лишь о подлинниках, называя их наукою, которая начинается с XVI ст., т. е. со времени остановки, застоя. Застой он и называет наукою, а вся наука заключается в том, что подлинники дополнялись, развивались.
Доказал, что археологию в виде истории искусства иконописи должно преподавать в семинариях. Ораторы: Срезневский вывел несколько на общую дорогу, сказав, что и все другие памятники заслуживают учения. Неясно указал, что главное, они рисуют жизнь. Намек на мою идею. Попов[392] стал пороть дичь, высказал гимназические понятия об археологии, говорил, что преподавать не нужно, потому что археолог должен все знать. Что есть история искусства, что есть древности греческие и римские. Срезневский патриотически заметил, что есть, только почему ж не преподавать русские. Солнцев[393] прочел речь, что археологию нужно как-то уважать. Толстой[394] — о сохранности памятников, и указал как замазывают иконы у Троицы. Казанский[395] возражал, что есть много законов, распоряжений Синода. Что в Лавре не замазывали иконы. Погодин заметил, что законы есть, но не исполняются, что памятниками у нас почитают Минина и Пожарского и Петра только. Прохоров[396] предложил какие-то услуги по сохранению памятников. Вообще, рассуждения с общей точки были слабы, поверхностны. Все стоят еще на аристократическом сознании о памятниках как на курьезностях. Никто научного значения не понимает. Никто не понимает, что история и археология правая и левая рука, не отделимы от организма науки.
Попов — нельзя преподавать, потому что есть археология славян, а русские только часть славян.
Записывать все скучно. Общая характеристика всего съезда та, что это была ярмарка тщеславия. Всякий хотел рисоваться пред публикою, иные прямо себя хвалили целыми статьями. Добрый Бутовский[397]. Погодин первый оратор, раздавал всем оценку как отец или учитель в школе. Этот хорошо, и тот так себе. Похвала себе, смешанная с похвалой приятелям. Но состояние науки не выяснено. Погодин перечислял новые труды, забыл мой «Домашний быт» по той причине, что сочинение не приятельское. Расхвалил Мурзакевича