Уровень игры, конечно, был низким, волейбол здесь только начинался, и мы не переставали поражаться воодушевлению и самоотверженности игроков и устроителей матчей, восторженным зрителям, окружавшим площадку. Счастливые улыбки на лицах игроков были лучшим подтверждением того, какую радость им доставляет игра. В состязаниях приняла участие и команда девушек. Она пользовалась таким же успехом у молодых болельщиков, как и команда юношей. Именно здесь, в мусульманской части Центрального и Северного Того, это было примечательно.
В числе руководителей команд было несколько учительниц. Все относились к играм очень серьезно и стремились, чтобы их команда оказалась победительницей. И все-таки у меня складывалось впечатление, что интерес к волейболу не ограничивается только местным патриотизмом. Было просто трогательно наблюдать, какую заботу проявляли учителя о своих воспитанниках, как делали им массаж, обмахивали полотенцем, подбадривали. Одновременно эти встречи были для них возможностью общения, приобретения опыта. Тренеры тоголезской сборной засыпали вопросами о технических приемах. Каждый перерыв превращался в импровизированный инструктаж. Они хотели знать, какие ошибки допустили их ученики, как должна проходить тренировка и т. д.
Однажды вечером учитель из Дапаона, города на севере, привел подвижного ловкого парня и попросил мужа научить его наносить атакующий удар. На следующий день об этом узнали другие, и пришлось устроить инструктаж о том, как принимать нижние и верхние мячи. В Сокоде на мотоциклах и велосипедах приезжали и учителя, команды которых не попали в число участников матча, но желали быть причастными к этому событию. И так из вечера в вечер проходили незапланированные лекции и беседы для руководителей команд и судей. Это было утомительно, но человек забывает о любой усталости, когда встречается с неподдельным интересом, когда он знает, что его усилия полны смысла и значения. А в этом мы не сомневались ни минуты.
Пока наверху, на холме, шли яростные сражения, внизу город жил своей повседневной жизнью, своими ежедневными заботами.
В центре города раскинулся красивый крытый базар, слева легкое белое здание мечети со стройным минаретом. Здесь было интенсивное движение. Мы ходили по узким улочкам вдоль стен домов без окон, как и положено в мусульманских домах, где окна выходят только во двор. Мы не видели, чтобы кто-нибудь бездельничал. Женщины стирали белье и сушили его на песке, готовили еду, купали или причесывали детей, носили воду, подметали, покрикивали друг на друга и смеялись. Мужчины сидели на скамеечках или циновках и плели сумки, шляпы, шили, точили ножи, давили масло, лепили, делали мебель. Все на улице: или под навесом из куска парусины, или на беспощадном солнце.