…Наш автомобиль останавливается у перекрестка возле большого сарая. То, что я здесь увидела, мне никогда не забыть! На огромной площади, огороженной деревянным барьером, было собрано более трех тысяч человек, одетых в грязные лохмотья. Они стояли так плотно друг к другу, что казались единой колышущейся массой. В каждой паре узловатых, тощих и натруженных рук — ивовые корзинки. Эти существа — образ нищеты и отчаяния: исхудавшие или опухшие от голода лица, беззубые рты, погасшие взоры, гниющие раны. Неведомо даже — мужчины это или женщины, молодые они или старые? У этих людей нет ни возраста, ни пола. Просто одна чудовищная нищета, тысячами уст издающая ужасающий, нечеловеческий вопль. И эту едва живую от голода толпу сторожат сытые, плотные, раскормленные полицейские, не жалеющие палок…».
Да, как сказали мне вьетнамские друзья, в этой перенаселенной местности нужда приводила тогда крестьян в отчаяние и вызывала бунт. Андрэ Виоллис так излагает свои наблюдения и рассказы очевидцев:
«Однажды властям донесли, что колонна невооруженных манифестантов движется по берегу реки в сторону города. Было шесть часов утра. Навстречу колонне отправили машину, посадив в нее солдат со станковыми пулеметами. Каратели устроили засаду за поворотом, на скрещении дорог. Когда тысячи демонстрантов показались на этом перекрестке, солдаты открыли шквальный огонь. Раздались душераздирающие крики беззащитных людей, стоны умирающих, вопли перепуганных женщин…. Результат — около тридцати убитых, сотни раненых. Вскоре после этой бойни некий чиновник из того же округа донес, что на следующую ночь должна состояться новая демонстрация. «На этот раз не стреляйте, — предупреждал он, — это не целесообразно». Но французский резидент ответил: «Не тратьте слов! Все это коммунисты, и мы уничтожим их до последнего!» В результате новые волнения, новые жертвы. Было это в декабре 1931 года. В те же дни в Тунжя, поблизости от Куангне, стало известно о готовящемся в ближайшую ночь собрании в лесу, на поляне. Туда направили станковый пулемет с пятью солдатами. В полночь на поляне собралось почти восемьсот крестьян. Было полнолуние. Выступило несколько ораторов. Присев на корточки, люди внимательно слушали их, аплодируя каждому выступлению. Вдруг загремели выстрелы. Пулеметчики выпустили две ленты. Стреляли в упор — с расстояния 15 метров. Сто тридцать человек было убито, всех раненых каратели увезли. Тех из них, кто выздоровел, отправили в тюрьму, которая в данных условиях была равносильна смертной казни».