Я устанавливаю китанду на так называемой баразе, или веранде, которая окружает почти каждую хижину. Сколько я проспал, не знаю. Разбудил меня довольно сильный толчок в плечо. Удивленный, я усаживаюсь на своем ложе и смотрю по сторонам. Ночь прекрасна. Небо усыпано звездами. И вот… на фоне Млечного Пути я вижу огромную крысу. Она спускается по столбу, за ней вторая, третья. Та, что тронула меня за плечо, уже сидит на земле и ждет. Видимо, крысы поселились под соломенной крышей и теперь, после дневного сна, отправляются на ночную охоту.
Стыдно признаться, но я ничего так не боюсь, как крыс. Я предпочел бы увидеть сейчас даже леопарда, но только не крысу.
Я перенес китанду под единственное в саду дерево. И хотя на нем почти нет листьев, все же гораздо спокойнее чувствуешь себя, ощущая нечто вроде крыши над головой.
На этот раз я пробуждаюсь от невероятного шума, который доносится с вершины дерева. Я задираю голову. Луна спряталась, и во мраке ночи я не могу ничего рассмотреть. На дереве начинается настоящее безумство. Ветви раскачиваются, хлопают, кто-то на них возится, и все это сопровождается громким кашлем и чиханьем. Похоже, что на дереве резвится целое стадо лемуров. А может быть, их беспокойство вызвано какой-то причиной? Может быть, поблизости дикий зверь? Или они просто заметили внизу спящего вазунгу и не могут надивиться на столь неожиданного гостя? Вазунгу же тем временем соображает, куда ему скрыться. Кто знает, что у обезьян на уме? Вдруг вся эта шумная ватага свалится ему на голову?
И я опять волоку свое ложе. Теперь на открытую площадку дворика.
Стояла глубокая ночь, когда меня разбудил болезненный укус под левую лопатку. Едва я открыл глаза, как почувствовал еще более сильный укус под мышкой, затем в шею, в живот, в веко. Вскочив на ноги, я уже не мог сообразить, где и как часто меня кусают. Я пригоршнями снимал с себя каких-то насекомых. Видимо, их нападению подверглась вся деревня, ибо сразу отовсюду послышались крики, зажглись масляные коптилки. На улице появились люди, вернее, человеческие тени с лампами-светлячками в руках. Они беспорядочно сновали кругом, внимательно разглядывая землю…
Широкая черная полоса тянется прямо по моей постели. Муравьи движутся, ни на что не обращая внимания, настойчиво, один за другим. И ничто не в состоянии противостоять им, остановить их поток. На своем пути они сносят все. Это одержимая, разрушительная сила.
— Золы! Скорее золы! — слышатся голоса, и люди бегут со всех сторон, чтобы успеть перерезать путь муравьям, рассыпав перед ними седой порошок.