У каждого города Западной Африки есть свой, только ему присущий аромат.
В Бамако, столице Республики Мали, воздух чуть горек от дыма, поднимающегося от сжигаемой по дворам листвы, от дыма, приносимого — ветром из окрестной саванны. Этот воздух обжигающе сух, и к горечи дыма примешивается сладковатый привкус всепроникающей красной пыли. Ее поднимают машины на дорогах, мальчишки, играющие на улицах. Когда налетает северный ветер «харматтан», тучи донесшейся из Сахары тончайшей пыли облаками повисают над городом.
Ганская столица Аккра пахнет подгоревшим пальмовым маслом, рыбой и морской солью. На рыбном рынке толстые торговки под громадными плетеными шляпами со смехом и шутками расхваливают свои креветки, лангусты, с неудержимым красноречием расписывают — вымышленные и подлинные достоинства только что доставленной рыбы. А рядом на переносных жаровнях кипит в глубоких сковородах пальмовое масло, в котором купаются золотистые пончики «женке». Уставшие от рыночной суеты покупательницы охотно подкрепляются горячими пирожками.
Морской ветер подхватывает пряные, острые запахи рынка и разносит их по всему городу. В воздухе ганской столицы висят тысячи мельчайших брызг, особенно когда ветер усиливается и поднимается могучий океанский прибой.
Конакри пахнет тропиками. Здесь влажно, и от громадных деревьев, кроны которых словно зонтом прикрывают гвинейскую столицу от солнца, тянет сладковатой прелью. Нежный аромат неведомых цветов доносится с островов Лос, расположенных в нескольких километрах от берега. Распаренное море лениво плещется у рифов, окружающих город.
Когда-то гвинейская столица находилась на островке, но вскоре городу стало тесно, и он был соединен с полуостровом Калум узким перешейком. Однако Конакри так и не удалось освободиться целиком из морского плена. С конца мая по сентябрь океан обрушивается на город страшными ливнями, превращая улицы в бурные реки, а площади— в озера. За немногие месяцы здесь, говоря языком метеорологов, выпадает свыше четырех тысяч пятисот миллиметров осадков.
Если бы не океан, не было бы и стоящих по берегу деревьев-великанов. Когда созревают оранжевые манго, ребятишки палками сбивают сочные плоты. Они достают только до нижних веток; нужно быть олимпийским чемпионом, чтобы сбить плоды с вершины. А сырные деревья, стволы которых опираются на то петые, вылезающие из земли корни, еще более могучи, еще более высоки.
Из этих стволов получаются надежные долбленки — пироги. Они не утратили былой популярности среди рыбаков. За много километров от берега уходят они на своих лодчонках, опасаясь только неожиданного шквала. Иногда на корме укрепляется моторчик, но обычно на пироге ставится парус. Вечером десятки парусов собираются со всех ‘концов горизонта к берегу.