В моей памяти еще свежи были впечатления от встречи с искусством Ифе, и я невольно сравнивал достижения художников двух городов — Ифе и Бенина. И хотя существует неоспоримая и тесная преемственность между творчеством скульпторов Ифе и Бенина, в глаза бросались резкие контрасты.
Пожалуй, сама идея существования каких-либо связей между творчеством Бенина и Ифе показалась бы мне невероятной, если бы раньше, еще в Лагосе, я не видел древних бенинских бронз. В лагосском музее собрана небольшая, но поистине замечательная коллекция, и в частности там выставлен один из шедевров мировой скульптуры — бронзовая головка королевы-матери из Бенина. Эта работа предположительно относится к XV–XVI векам, и ее стиль родствен стилю терракот и бронз Ифе. В этом скульптурном портрете хорош не только трогательно поэтический образ молодой, нежной и чуточку беспомощной, несмотря на свой высокий сан, женщины. Покоряет и редкая гармоничность линий, их мягкий, спокойный ритм.
Но таково было искусство только раннего периода бенинского королевства. В последующие же века традиции гуманного и жизнелюбивого творчества мастеров Ифе забывались все основательнее.
Правда, в одном отношении местные скульпторы пошли дальше своих учителей. Они не ограничивались созданием портретных скульптур, а начали разрабатывать сложные композиции на бронзовых пластинах, обычно украшавших стены жилищ вождя и придворной знати. Среди выбираемых ими сюжетов были сцены из жизни двора обы, танцы, эпизоды войны. На пластинах можно увидеть вождей в парадной одежде или воинских доспехах, придворных, португальских купцов и солдат, бывших частыми гостями в Бенине в XVI–XVII веках. Некоторые детали одежды, украшения изображены очень верно. В сущности, если бы была написана подробная история королевства Бенин, то эти пластины могли бы послужить великолепными иллюстрациями к некоторым ее страницам. Насколько пока известно, мастера Ифе никогда не охватывали жизнь столь же широко.
И вместе с тем очевидно, что в своем творчестве скульпторы Ифе были значительно свободнее, независимее, чем мастера Бенина. Последние с течением времени все в большей мере оказывались в плену нерушимых и мертвящих эстетических канонов. В догму были (вновь возведены черты, которые характерны для религиозной деревянной скульптуры йоруба и от которых художники Ифе сумели освободиться.
Скажем, у йоруба вождь, как правило, изображается заметно крупнее своих подданных. На бронзовых пластинах оба много выше окружающих его придворных. В деревянной скульптуре пропорции человеческого тела обычно нарушаются, и громадная голова помещается на тонкое, узкоплечее туловище. Так же выглядят люди на бенинских бронзах.