— Мы из царства Гейдар, — говорили они: на их смуглых, с правильными чертами лицах, когда они улыбались, сверкали белые как снег зубы.
— Царство пресвитера Иоанна? — Воины отрицательно качали головами.
Ковильям добросовестно брал на заметку все, что видел и слышал. Он видел церкви, построенные из бревен и обмазанные глиной, увенчанные блестящими крестами. По улицам двигались процессии священников в белых одеяниях с зонтами для защиты от солнца, с хоругвями, распятиями и кадилами. Повсюду он видел кресты — на одеждах знати, на глиняных стенах. Крест был символом этого государства, которое, несмотря на вековую изоляцию, проделало в своем общественном развитии тот же путь, что и Европа, с той разницей, что под влиянием народов, поклонявшихся силам природы, а также своих соседей, исповедовавших мусульманство и иудаизм, христианство, смешавшись с элементами других культов, претерпело здесь своеобразное изменение.
Страна была покрыта густой сетью монастырей, которые владели значительной частью земли и играли важную политическую роль. Хотя Эфиопия была феодальным государством, однако рабство тоже занимало определенное место в ее хозяйстве. Земля принадлежала нгусэ, он раздавал ее лишь своим придворным. Под властью нгусэ находилась огромная территория, заселенная различными народами: амхара, тиграи, галла, камбатта. агау, данакиль, сомали… Эти области либо сохраняли положение вассальных государств и облагались данью, либо были превращены в провинции, которыми управлял губернатор.
Личность нгусэ считалась неприкосновенной. Нгусэ жил замкнуто, видеть его могли лишь высшие чиновники и пажи. Когда он председательствовал в суде, лицо его было закрыто и за него говорил, чиновник, «царский голос». Даже на заседаниях государственного совета нгусэ сидел в отдельном помещении и смотрел на происходящее — через решетку. Его нога не должна была ступать на землю за оградой дворца. Покидал он его пределы во время публичных церемоний только верхом на муле, которого вели шесть пажей, под специальным балдахином. Впереди шли шесть мулов и шесть коней, и каждого из них вели четыре человека, а за ними шествовали шестнадцать пажей. Нгусэ постоянно сопровождали — четыре скованных льва, за ними следовало сто человек с блюдами с мясом и столько же — с корзинами, полными различной едой.
Донесение Ковильяма окольными путями достигло португальской столицы, а — самому ему пришлось навсегда остаться в Эфиопии: там относились подозрительно к чужеземцам и не выпускали их из страны.