По мере того как жизнь усложнялась, становилась менее стабильной, царь-жрец менял свой облик. Временами он становился более жрецом, нежели правителем, а при приближении опасности — более воином, чем жрецом. Он отождествлялся с олигархией, с бюрократической верхушкой или с чем-то эквивалентным феодальной системе. И поскольку управление все больше становилось не под силу одному человеку, у богов тоже произошли изменения: вместо одного бога появились многочисленные божки, которые взяли на себя кое-какие его функции, т е. возник пантеон.
Однако боги, как и цари, требуют поклонения и почитания. Все излишки цивилизаций бронзового века — поклонения и почести — воздавались богам и царям как в материальной, так и в духовной форме. Для них воздвигали храмы и дворцы, ваяли статуи, ткали дорогие ткани, изготовляли великолепную мебель, ритуальные сосуды и ювелирные украшения — все больше, роскошнее и прекраснее.
Торжественные церемонии, ритуальные действа и спортивные состязания, искусство — все было до какой-то степени направлено на прославление жреца-царя. «Мы всегда должны любить высочайшего из нас», — сказано в «Jongleur de Notre Dame»[1], и можно только удивляться, как верно автор выразил характер этой любви.
Увы, но даже «высочайший», жрец-царь, смертен. Однако воля, речения, законы жреца-царя бессмертны, иначе и быть не может! Отсюда, по-видимому, и возникла концепция бессмертия. Царь умер, но царь не может умереть; царь не умирает, ибо он живет вечно, и не только в своем преемнике, но и сам по себе, в другой, загробной жизни, где живет не только он, но и все его подданные. Для царей и знати воздвигают огромные усыпальницы, наполняют их «погребальной утварью», всем необходимым для загробной жизни: оружием, одеждой, напитками, едой, драгоценными украшениями, косметикой, ложами и тронами, любимыми зверьками и домашними животными, слугами и наложницами, иногда принесенными в жертву, дабы они могли сопровождать своего господина, но чаще — в виде статуэток или настенных рисунков. Сколько все это стоило, можно представить по сокровищам гробницы Тутанхамона. Но даже в самых простых погребениях принцип оставался тем же: ребенок — со своей любимой игрушкой, взрослый мужнина — с глиняным горшком для еды и кинжалом, женщина — с брошью и двумя-тремя сосудами с губной помадой и краской для глаз.
По руинам жилищ можно реконструировать города, по предметам из гробниц, предназначенным для потусторонней жизни усопшего, можно воссоздать его реальную, повседневную жизнь. И общая картина бронзового века, погорая вырисовывается перед нами, настолько близка во всех основных чертах платоновской Атлантиде, что невозможно не согласиться с утверждением профессора Гидона: «Цивилизация Атлантиды, описанная Платоном, бесспорно, является цивилизацией бронзового века».