Сделав это открытие, Синан резко перехватил Танину руку. Та вздрогнула от неожиданности, и бритва царапнула ему кожу.
– Ох, – огорчилась Таня. – Простите. Вы так внезапно… Я сейчас возьму перекись.
Но Синан не выпустил ее руки, потянул на себя и прижал к губам выпачканные мыльной пеной, ставшей теперь розовой от капли его крови, пальцы.
– Татьяна-ханым, Та-неч-ка, – раздельно, с трудом выговаривая непривычные слоги, произнес он. – Я прошу вас, я умоляю вас, поедемте завтра вместе.
– Что? Куда? Как? – растерялась Таня и снова попыталась отнять у него руку.
Но Синан не отпускал, хмелея от прикосновения к губам ее тонких прохладных пальцев.
– Со мной… Я знаю, чувствую, что никто, кроме вас, не поднимет меня на ноги. Вы нужны мне. Я прошу…
– Вы хотите, чтобы я стала вашей сиделкой? – спросила Таня.
– Ужасное слово – сиделка. Но да, да! Только с вами у меня есть шанс. Считайте, что это блажь старого идиота. Или интуиция… Называйте, как хотите. Ставьте любые условия. Разумеется, мы с вами заключим договор, я буду платить…
Синан говорил горячо, убедительно. Боялся, что Таня откажется. Конечно, откажется, чего ради ей терять место в больнице. И все же видел в ее глазах тень сомнения, что-то странное, будто ей и самой хочется вопреки всему согласиться на его предложение.
– Вы ведь можете не увольняться, если хотите. Можете оформить здесь отпуск. Ну пожалуйста…
– Синан, но ведь в Турции есть множество сиделок, почему именно я… – растерянно бормотала Таня.
– Вы! Только вы! – уверенно повторил он.
И снова, незаметно для нее, попытался пошевелить под простыней пальцами ноги. Они отзывались.
Таня на секунду прикрыла глаза. Все-таки отняла у него руку и в задумчивости провела ею по лицу. На щеке ее, на губах остался розовый пенный след.
– Хорошо, – наконец решилась она. – Я согласна.
* * *
Церемония была скромная. Невеста в повседневном светлом платье и бежевых замшевых туфельках и жених в потертом, не новом костюме. С ее стороны из гостей была лишь подруга детства, с его – сын от первого брака. В руках у невесты был маленький букетик белых цветов.
Возле только что отстроенного здания Adalet Saray парковались помпезные свадебные кортежи. Гремела музыка, счастливо улыбались невесты в пенящихся кружевами и оборками пышных платьях, гомонили шумные гости, шипело, вырываясь из тонких бутылочных горлышек, шампанское. И Танина свадьба на фоне этой роскоши и веселья казалась какой-то досадной случайностью.
– Эх ты, лохушка, – шепнула Ирка, оглядевшись по сторонам после того, как вышла из потрепанной машины Отара, доставившей их к мэрии. – Могла бы раскрутить своего женишка на праздник покруче.