Ты знаешь, что-то не так! Стенаешь и ранишь других…
Это шрам, что нанёс тебе враг, чтоб держать тебя в узах своих,
Это Великий Дух — он себя в жертву принёс,
Чтобы раны твои исцелить, чтоб от шрамов освободить!
Ясмин сжала руки, с силой прижала локти к животу, и ощутила, как резонирует с миром ее голос, разливается звонкой, пронзительной до боли песней по залу, задевает всех слушателей.
Был ли когда-то жертвой колких и едких слов?
Они достигают цели и угашают любовь.
Знаешь ли ты поступки, что так трудно простить?
И друга, что тянет руки, не можешь благословить!
Если всё это знаешь, если ты всё испытал,
То запрети, чтоб дальше не продолжался шрам!
Жизни длинна дорога, чтобы дойти до конца
Силой своей ты должен сам сохранить себя.
Эту песню она никогда не исполняла прежде на публику. Но сейчас захотелось — плевать, что о ней подумают, она поёт не про них, а про него. Ясмин вложила в последние строки всю душу, выплеснула без остатка, и будто потоком энергии ее унесло в бесконечное ночное небо.
Прозвенели последние звуки банджо, мягко перебрал струны Иванс, тихонько стукнул по корпусу, и наступила тишина. Мгновение Ясмин так и стояла лицом к окну, не открывая глаз, а под ресницами вдруг ощутились слезы. В гостиной растерянно захлопали, сначала тихо, потом поддержали все собравшиеся. Ясмин поморгала, прогоняя влагу с глаз, и резко обернулась.
И успела поймать странное выражение глаз Вальдера. Он смотрел на неё так, будто во всем доме больше никого не осталось. Внимательно, с толикой задумчивости, удивления и… боли?
— Это было… здорово, Ясмин, — первым решился похвалить один из старых знакомых.
— Чудесно, — смахнула даже слезу тетушка Иллейв и тут же мельком оглянулась на Вальдера, оценил ли этот чужак их юное дарование. Или счел странной выходкой?
Похвалу поддержали большинство вокруг, просили спеть ещё, но Ясмин отказалась, и вскоре ее место заняла кирия ди Коста, полноватая жизнерадостная супруга местного кофейного барона.
Позже многим хотелось в этот вечер произвести впечатление на Вальдера, раз уж он был назначен из столицы. Кажется, все уже свыклись с той мыслью, что он новый хозяин Джосси, супруг Ясмин и одаренный особой магией колдун. Ведь она сама — Ясмин — признала его право. Он получил всё, что хотел. Закон, признание местной знати… ее саму.
Музыка стала быстрее, кто-то попросил начать танцы, и дамы с улыбками брали за руки своих мужчин. Вальдер оглядывал всех с интересом и, снова встретившись взглядом с Ясмин, вопросительно приподнял бровь.
Не он один ждал от неё этого шага. Женщины — по древнему обычаю — всегда начинали этот первый танец, выбирая себе любого приглянувшегося. И мужчина не имел право отказать.