В комнате горело всего несколько свечей, которые придавали сумраку приятную загадочность и размывали черты, делая их еще привлекательнее. Молча, повинуясь общему порыву, мы поднялись с кровати и встали друг напротив друга. Эйр медленно, пуговичку за пуговичкой, расстегивал мое платье, обнажая сначала одно плечо, затем другое. Скоро ткань с шуршанием сама сползла вниз, и я осталась в сорочке, глядя мужу в глаза.
Он не утерпел, сомкнул руки на моей талии и склонился надо мной, опаляя шею дыханием.
— Ты самая прекрасная женщина в мире, Талли. С первого мгновения, когда я тебя увидел у чешвирской голубятни, ты сводишь меня с ума.
— А ты — меня, — шепнула я в ответ, слегка коснувшись губами его горячей кожи.
Тотчас ладони на талии сжались сильнее. Эйр потянулся к моим губам, но я приложила к ним палец, безмолвно прося еще чуть-чуть потерпеть. А потом потянула за завязки на воротнике его рубашки, распутывая узелок.
Эйр сбросил ее вместе со штанами так торопливо, что они чуть не затрещали по швам. Я едва слышно засмеялась. Порывистость, легкая нетерпеливость мужа мне льстили, но я не могла удержаться от того, чтобы не повременить еще немного и полюбоваться его развитой мускулатурой.
Играя, я провела пальцами по его колючему, щетинистому подбородку, шее, выступающей ключице, затем по мощной груди и по рельефному животу. Меня искренне восторгала его фигура, казавшаяся почти божественной. Почему таким не изображают Таниса? Будь его статуи хоть отдаленно похожими на это, храмы бога воинов находили бы куда больше прихожан среди женщин…
Когда пальцы опустились слишком низко, Эйр их перехватил.
— Не спешите, леди, — выдохнул он. — Сначала ваша сорочка.
Миг — и я осталась полностью обнаженной. Но не успела смутиться своей наготы, как полетела в кровать, и сверху меня накрыл Эйр.
Меня приводила в восторг такая близость с ним — без одежды, без преград, только тепло наших тел и безумно сладкая гладкость кожи. Эйр пользовался этим мастерски. Он одними поцелуями мог довести меня до стонов, одним движением руки — заставить изнывать от страсти и прикусывать губы в надежде на то, что этот демон-искуситель не остановится.
Зная о моей неопытности, он направлял мои ладони и движения, показывая, как будет приятно ему. Хотя я постоянно забавляла его смущением и вопросами, которые мне самой казались ужасно глупыми, Эйр казался очень довольным тем, что и как я делаю.
В глубине души я радовалась, что это не первый наш раз. Тогда мне было больно, и это было почти единственным, о чем я могла думать. Сейчас мне уже ничто не мешало сполна насладиться той радостью, которую мы с мужем могли подарить друг другу.