Офицер Ройгейр вернулся в свой мир, как только в Овирии начали закрываться порталы. Вместе с ним ушел и Джейс. Признаться, мне было немного жаль, что мы больше никогда не увидимся. Он не был плохим человеком. На сомнительные поступки его толкали молодость и окружение, которое не могло подать хороший пример. Но уходил Джейс, кажется, без сожалений, с высоко поднятой головой, готовым к новой жизни в другом мире. Мне оставалось лишь молиться, чтобы у него там все сложилось.
Анва и Далвит, к моей вящей радости, все же не поддались желанию сбежать и решили пытаться найти свое место под солнцем Овирии. Мы помогали им изо всех сил. Часть земель после Сопряжения осталась пустовать, и Эйр нашел для Анвы небольшой надел почти за бесценок, чтобы после окончания учебы ей не пришлось возвращаться в родную деревню. Также мы отправили запрос самому королю на награду для Анвы с Далвитом, обосновав это тем, что они спасли Эйру жизнь при поломке артефакта.
Увы, семья Далвита отнеслась к такой невестке ожидаемо — с ужасом и брезгливостью. Стремление юноши защитить академию родственники тоже не приняли. Но у него хватило смелости проигнорировать мнение семьи и объявить родителям, что он пережил Сопряжение, переживет и их недовольство — отдельно от них. У Далвита были все основания так думать. На королевской службе мага подобной силы, да еще с боевым опытом оторвут с руками, а если учесть протекцию Эйра, то карьеру он сделает стремительную. В гвардии никого не волновало, кто на ком женат. Главное — боевые умения и колдовской талант, которых у Далвита вполне хватало.
Он вообще приосанился и приобрел больше уверенности в себе. Настолько, что сделал Анве официальное предложение. Свадьбу запланировали на середину лета. Мы все с нетерпением ждали этого момента, а сама Анва счастливо краснела каждый раз, когда мы с ней заговаривали на супружеские темы.
Кажется, решительность сына пробила брешь в убеждениях семьи. Буквально неделю назад к Далвиту приехала мать — проверить родную кровиночку. Встретив Анву, она с ней поздоровалась и мужественно терпела ее половину дня, а мы еще хорошо помнили письмо, в котором родители Далвита утверждали, что даже видеть эту нищенку не желают.
Я надеялась, что так, шажок за шажком, две семьи однажды объединятся. Ведь чувства Далвита и Анвы были искренними и крепкими.
В череде хороших новостей были и похуже. Хотя как — похуже. Просто мне было неприятно вспоминать об этих людях и о том, что они натворили.
Над Шенбисами недавно провели последний суд. Ради этого мы поехали в столицу — не могли пропустить момент, когда судья произнесет приговор над чуть не убившими нас людьми.