Этот город не был похож на Сиену с ее средневековым великолепием и очарованием прошлого. Здесь царила суматоха. Повсюду были шикарные кафе, осененная историческим великолепием старая площадь. Молодые люди все казались на удивление красивыми.
Она наслаждалась каждой минутой, проведенной здесь, а также совершенно другой средой.
Из окна сказочной виллы Луки она могла видеть безмятежные воды озера вдалеке. Когда машина впервые свернула на дорогу, ведущую к вилле, Корделия даже не потрудилась скрыть свое благоговение. Квадратное белое здание с равномерно расположенными прямоугольными окнами поражало роскошью.
От фасада виллы сад спускался к арке, обращенной к озеру, к которому вели несколько пологих каменных ступенек. Зрелище было захватывающее.
Эти восторженные впечатления она пережила несколько дней назад. А теперь, лежа в постели, пока Лука принимал душ в сказочной ванной комнате, Корделия могла только удивляться скорости, с которой она привыкала к этой необыкновенной жизни.
— О чем мечтаешь?
Корделия бросила взгляд в сторону ванной, где, прислонясь к дверному косяку, стоял Лука с полотенцем, обернутым вокруг бедер. Они уже занимались любовью этим утром, и все же она чувствовала, как возбуждение накатывает снова и снова. Один взгляд на Луку — и все внутри ее воспламенилось и взорвалось, оставив ее мокрой и ослабевшей.
— Я смотрела в окно и думала, до чего же все это прекрасно, — честно призналась она, наблюдая, как Лука идет к шкафу, чтобы извлечь белую льняную рубашку и пару свободных брюк.
Бросив их на спинку стула, он стал медленно одеваться.
Конечно, Корделия была права. Вилла прекрасна, хотя, по правде говоря, он редко любовался здешним пейзажем. На самом деле он не мог вспомнить, когда в последний раз это делал.
Лука не мог часто себе позволять бездействие. В последний раз, подумал он теперь с некоторым удивлением, это было, когда он задержался в Корнуолле, чтобы собраться с мыслями, и вот куда это его привело.
Ребенок на подходе и… Его взгляд блуждал по восхитительному телу Корделии.
Его будущая жена, розовощекая и растрепанная, белокурые волосы разметались по подушке, одна длинная нога на пуховом одеяле, другая спрятана под ним.
Даже когда его либидо находилось в состоянии покоя после секса, она не переставала возбуждать его.
Узнав, что Корделия носит его ребенка, он решил сделать ее своей женой. Ни о чем другом не могло быть и речи, и, когда она решительно отвергла его предложение со всеми этими разговорами о единственной и вечной любви, он на мгновение испугался, что она действительно может уйти от него. Это мгновение паники было чем-то таким, чего он никогда не испытывал прежде, и тем более в связи с женщиной, но Корделия ни на кого не была похожа. Она уникальна, поскольку его деньги не имеют для нее значения.