В этот день домой я вернулся пораньше, чем очень порадовал Таню. А если учесть, что Николай задержался по каким-то своим особистским делам в "Бюро…", а Сёмка ночует на аэродроме в Стаханово, то мы нашли чем нам заняться.
Соскучились друг по дружке сильно и дали волю своим чувствам. А потом моя молодая жена кормила меня вкусным ужином и рассказывала о своих дневных делах. Она успела записаться в библиотеку, погуляла по набережной и полюбовалась через Москву-реку на Кремль, написала и отправила письмо Фёдору в Белорецк. Осторожно, чуть смущаясь, Таня спросила, когда мы сможем с ней сходить в какой-нибуть музей или театр. Пришлось пообещать выкроить время.
Новый день принёс новые заботы. Не успел я войти в свой кабинет, как с вахты позвонили и сообщили, что прибыл комкор Павлов. Я распорядился пропустить и дать ему провожатого к нам в "Бюро…". Сказать, что Павлов был зол и взбешён это ничего не сказать. В кабинет он не вошёл, а ворвался. А увидев за столом какого-то молодого выскочку глаза его буквально налились кровью. Хорошенькое получилось знакомство, ничего не скажешь.
– Здравствуйте, Дмитрий Григорьевич, – я поспешил выйти из-за стола навстречу Павлову, чтобы поприветствовать его и не дать ему опомниться и чтобы он не наговорил здесь лишнего. А судя по тому, как он взвинчен, он вполне мог это сделать, – Меня зовут Шершнёв Михаил Андреевич. Я помощник товарища Сталина по техническим вопросам и директор "Бюро перспективных разработок при НКВД СССР".
Видимо волшебная аббревиатура НКВД несколько поумерила его пыл, да и фамилия Сталин тоже не располагала к наезду на человека, являющегося помощником носителя этой самой фамилии.
– Прошу Вас, товарищ комкор, располагайтесь, – я пригласил Павлова за невысокий гостевой столик, – Я хотел бы, чтобы вы прочитали один документ и высказали своё мнение.
Павлов не успел ничего ответить, как у него в руках появилась папка с моими соображениями в сфере танкостроения. На автомате он открыл её и начал читать верхний лист. Было видно, как по мере прочтения брови у него поднимались всё выше и выше. Наконец последний лист был прочитан.
– Смело, ничего не скажешь, – Павлов достал из кармана платок и протёр свою лысину, – Идеи, конечно здравые, хотя и не бесспорные. Вот только для того, чтобы разработать и начать выпускать в нужном количестве всю эту технику понадобится очень много времени и средств и полетит к чёртовой матери вся запланированная программа оснащения армии бронетехникой. Мы просто не будем успевать оснащать танками формирующиеся корпуса. У нас будут танковые корпуса без танков.