Соединение устанавливалось целую вечность.
Миллионы беззвучных электронных импульсов, посылаемых аппаратом спутникам, вихрем кружились вместе с миллионом испытываемых им в этот миг беззвучных эмоций. Человек построил дороги, акведуки, дворцы, мосты и пирамиды, сконструировал поезда, самолеты и спутники; он покорил космос, создал две идентичные клетки, научился находить месторождения газа в морских глубинах. Но ни одно из этих достижений не могло сравниваться по важности с тем фактом, что сейчас он мог поговорить с ней по телефону.
– Hello, – услышал Лео.
Ошибки быть не могло, это голос Мии. Чуть более хриплый, чем прежде.
* * *
– Миа. Это я.
– Лео?
– Да.
– Боже мой…
– У нас мало времени, связь может оборваться. Как твои дела?
– Как дела… хорошо… откуда ты звонишь?
– Из Италии.
– Я не думала, что когда-нибудь тебя услышу.
– Я знаю.
– Я так давно не получала от тебя вестей. Ты перестал отвечать на письма. Никто не выходит со мной на связь. Если бы не твоя сестра, которая иногда… боже мой…
– У меня был тяжелый период, но сейчас, к счастью, стало лучше.
– Ты понимаешь, сколько прошло времени?
– Слишком много.
– Двенадцать лет, Лео. Двенадцать.
– За все это время не было ни секунды, когда бы я о вас не думал.
– И не было ни секунды, когда бы я не спрашивала себя, почему ты так с нами поступил.
– Если бы я знал, что меня ждет, то никогда бы… Но так вышло. И я не могу повернуть время вспять.
– Столько всего упущено в жизни. В нашей жизни.
В твоей и моей. В жизни твоего сына.
– Я знаю.
– Папа умер четыре года назад. Тебя не было на его похоронах.
– Старик Армандо…
– Почему ты позвонил именно сейчас?
– …
– Так что? Лео, чего ты хочешь?
– Я хочу вернуться к тебе и Винни. Я хочу снова стать семьей.
* * *
Лео подошел к изгороди из кипарисов, защищающей свалку от ветра, и вытащил всунутую между ветками банку из-под кока-колы. Вгляделся в хвойную стену, которая не пропускала ни малейшего дуновения. Колкие, тонкие листья перемежались молодыми, гладкими, нежного цвета побегами. Зима неохотно капитулировала под натиском весны.
Хотя весенняя работа приносила больше радости и была не такой тяжелой, Американец предпочитал ей зимнюю, когда земля готовилась к сбору урожая и всеми силами противилась сокрушительной силе природы. Борьба за выживание пробуждала подлинную жизненную энергию, поэтому сорняки, дождь, грязь и снег шли посевам на пользу. Без них вкус летних консервированных помидоров был бы не таким насыщенным, равно как и вкус хрупких весенних овощей и ярких плодов, которые, будто капризные дивы, выходили из своего укрытия, лишь когда ситуация снаружи была под контролем.