А в красном уголке на бригадном дворе шло распределение работы. Бригадир Владимир Бухавец давал наряды.
— Броник, вы тоже идите, как и вчера, к буртам. Надо их сегодня все поправить, а некоторые утеплить.
Броник — высокий, широкоплечий дед в выгоревшем на солнце солдатском бушлате и зимней шапке, из-под которой выбивались редкие седые волосы, — молча кивнул головой, подтвердив свое согласие.
— Вот и Алексану с собой берите.
— Что ты, что ты, сынок мой! Куда ты меня, старую, на то поле, на ветер. Может, куда потеплей. Я уж и документы на пенсию подала.
Идти к буртам согласились молодые. Я внимательно слушал, как спорят сейчас из-за работы, и сам думал, так ли уж далеко отошло то время, когда бригадир бегал по хатам и чуть не на коленях упрашивал пойти на работу женщин, которые топили печи почему-то почти до самого полудня.
Сегодня же у Бухавца, да и у других бригадиров, в красном уголке уже с утра лежат ведомости, где каждый может проверить, правильно ли учтена его работа, увидеть, сколько он заработал вчера. Две молодые женщины, недовольные своим вчерашним заработком, перебивая одна другую, злятся на бригадира:
— Мы тебе за полтора рубля сегодня гнуть спину не пойдем. Сам иди. Это же целый день на метели стояли.
— Так вы же вчера до обеда только были. А после обеда не вышли, — оправдывается Бухавец, как-то по-детски смешно и часто-часто моргая белыми ресницами. — Ну, а по вашему заказу я вам работы выдумывать не буду.
Видишь, сегодня вот в этой тесной бригадной хате, как и каждое утро, ведутся споры — тут распределяется работа, а заодно и деньги. Некоторые выгадывают — ведь каждый старается получить более легкую и к тому же более оплачиваемую работу. А тяжелую, менее оплачиваемую кто будет делать? Найдутся, мол, жадные ко всякой работе. Вон Броник, Степан, Романовна…
И все это надо видеть Бухавцу, во всем разбираться. И он разбирается — Бухавец же не только агроном, но и хороший организатор.
Бригадир сегодня из обыкновенного прежнего бригадира, который мог, обидевшись, самое большее не дать кому-то коня, чтобы привезти дров, или в последнюю очередь выделить пару коней засеять свои «сотки», превратился в министра финансов своей бригады. Сегодня в его руках деньги, сегодня он распределяет заработок. И само собой понятно (бригадир ведь тоже человек!), в этом распределении денег, в расстановке людей на работу, сколько б его ни проверяли, сколько бы ни упрекали, обязательно будут проявляться свои симпатии и антипатии.
«Я тебе за полтора рубля на работу не пойду!» Сегодня уже даже и это стало обычным.