К четырем часам дня Биллу Ридли и Джеффу Спунеру было предъявлено обвинение в убийстве. Как только все формальности были выполнены, Трэскотт позвонил в Скотленд-Ярд и попросил к телефону инспектора Маршалла.
— Вы, я думаю, будете рады узнать, что мы арестовали убийцу вашего свидетеля, Клива Хэлфорда, сэр. Это парень из моего квартала, Билл Ридли. Он убил из ревности: Клив Хэлфорд приударял за Сандрой.
Маршалл подумал и сказал, скрепя сердце:
— Вот это натиск, Трэскотт! Как вам удалось так быстро предъявить ему обвинение?
Сержант засмеялся.
— О! Я знаю этот квартал, как свои пять пальцев. Ридли два года отравлял мне жизнь, его быстро приметили…
— Он сознался?
— Нет еще. Но скоро сознается: на гаечном ключе его отпечатки. Я жду подробный рапорт из лаборатории. Сегодня к вечеру все будет закончено.
— К сожалению, мне от этого мало толку: Хэлфорд был ценным свидетелем…
Трэскотт помолчал и добавил равнодушно:
— Я вам отправлю его бумаги через несколько дней.
— О’кей, сэр. Это не срочно. А я вам пришлю копию обвинительного заключения на Ридли и его сообщника.
Трэскотт повесил трубку и покачал головой:
— Я сделал за него половину работы, а он еще недоволен!
Инспектор Маршалл провел рукой по волосам.
— Ладно, один вопрос закрыт, Том. Но это нам ничего не дает. Возьмите фотографию Хэлфорда и поезжайте с ней в банк Рикара. Возможно, там кто-нибудь его узнает… Действуйте тактично и осторожно. Если я понадоблюсь, найдете меня здесь.
Сержант покачал головой. Инспектор упорно цепляется за след, который ведет к Рикару.
— Такие люди, как Рикар, редко совершают убийства, — сказал Берри, — но каждый имеет свои слабости. Я думаю, мы получим немало сюрпризов к концу расследования.
Вошел полицейский.
— Мистер Пакстон хотел бы вас видеть, сэр!
— Впустите его.
Сержант Берри взял фото Хэлфорда и поспешил к выходу.
— До скорого, сэр.
Ронни Пакстон ворвался в кабинет инспектора, бледный, раздраженный, в расстегнутой куртке.
— Послушайте, инспектор, что вы сказали моей жене? По какому праву вы вмешиваетесь…
Маршалл сухо перебил его:
— Я оставил вас на свободе, мистер Пакстон, но это не значит, что вы вне подозрений. Вы должны еще многое объяснить!
— Ладно, допрашивайте меня сколько влезет, но оставьте в покое мою жену! Она ничего не знает, и вы не имеете права ее мучить.
Пакстон рухнул на стул напротив стола инспектора, мрачный, изнеможенный, как будто неспавший несколько ночей подряд. Маршалл не испытывал к нему злости. Он считал, что человек, ведущий двойную жизнь, заслуживает того, что с ним случается.
— Рубашка, которую мы нашли в квартире вашего брата, испачкана кровью. Она сейчас в лаборатории.