Дорога привела нас к воротам. Но сама ферма еще далеко. Бывает, что от ворот до фермы приходится ехать многие километры. Мы проехали еще около десяти километров и снова оказались у ворот, теперь уже ведущих во двор фермы Гибион, или, как ее здесь называют, стансии Гибион.
На стансии содержится около 130 тысяч мериносовых овец, и принадлежит она овцеводческой компании, имеющей шесть таких стансий.
Нашему взору представился просторный двор с довольно большим одноэтажным домом, несколькими домиками поменьше и небольшими помещениями складского типа. Во дворе на столбах установлены две большие цистерны, куда вода накачивается двумя ветряками. У дома нас встретил директор стансии, молодой смуглый человек, мистер Джои Джозеф Мали. Он говорит, что рад помочь мне узнать все, чем я буду интересоваться, а пока с дороги просит нас зайти принять душ и выпить по стакану холодного пива. И то и другое как нельзя более кстати. Ведь стоит сорокаградусная жара. На небе ни облачка, ни один листик на дереве не шелохнется.
Директор рассказал нам, что на ферме работает шестнадцать человек, включая его самого и бухгалтера. Один человек обслуживает около пяти тысяч овец. Один механик осматривает и ремонтирует 70 ветряков. Только раз в году на стрижку нанимает «стригалей». Каждая овца дает около двух фунтов стерлингов дохода, а затрачивается на нее один фунт. Следят за овцами десять пастухов-аборигенов. Они живут недалеко от усадьбы, в деревянном бараке.
Позже, когда мы с директором ездили по пастбищам стансии, мы повстречали пастуха, ехавшего на лошади. Торопливо спешившись, он подобострастно выслушал указания директора. Я спросил директора, есть ли у этих пастухов семьи. Он ответил, что живут они холостяками, а потом, смеясь, добавил, что они сообща содержат одну женщину-повариху, исполняющую обязанность их общей жены.
Последние два года стояла сильная засуха, но поголовье овец на ферме все же почти удвоилось. Кроме овец на ферме содержится около 600 голов мясного крупного рогатого скота.
Много неприятностей причиняют одичавшие козы. На территории фермы их водится несколько тысяч. Они поедают лучшую траву на пастбищах, выпивают из корыт воду, в жаркую погоду даже купаются в этих корытах. Мистер Мали рассказывает: лет 40–50 назад в этих местах добывали золото, и шахтеры держали здесь коз. Некоторые из них предпочли свободную жизнь, и вот теперь их потомки досаждают овцеводам.
Все пастбища на ферме разгорожены на участки. В каждом из них площадью 800—1000 гектаров содержится 150–200 голов овец. В центре четырех участков построен колодец с ветряком и резервуарами для воды. Когда мы подъехали к одному из колодцев, от него поднялась целая туча розовых хохлатых попугаев-какаду, убежало несколько эму и около десятка коров с телятами. Так у воды мирно сосуществуют дикие и домашние животные. «Домашние» так же боятся человека и убегают от него не менее торопливо, чем дикие.