Вскоре после этого я как-то возвращался с фермы, где приобрел лошадь. Утомленный поездкой и голодный, я почти не следил за дорогой. Лошадь споткнулась и упала. Оказавшись под крупом, я сильно вывихнул ногу и попал в больницу.
Выписаться удалось только через две недели. Номер в гостинице, где я жил с момента приезда в Иоганнесбург, был заперт, а мои пожитки конфискованы. Все, что у меня осталось, находилось теперь в небольшом чемоданчике, который мне отдали в гостинице. Я оказался на улице в буквальном смысле этого слова — без средств, без жилья, без специальности.
* * *
Иоганнесбург — суровый, жестокий город. Там, говорят, теперь разбирают мостовые и пропускают камни через дробилки, чтобы извлечь из них крупицы золота. Это вполне возможно, ибо в начале нынешнего века улицы мостили отработанной породой, Таким образом, в Иоганнесбурге и сейчас еще золото валяется на улице, нужно только уметь подобрать его.
Я этого не умел, точнее сказать, не был к этому способен. Кто хотел в свое время «сделать бизнес» в Иоганнесбурге, должен был обладать склонностью к спекуляциям, быть бессовестным наживалой. Я не мог заниматься делами, требовавшими обмана. Это и определило мои «неудачи».
Обосновался я во второразрядной гостинице поблизости от рудников. Рев пьяных рудокопов доносился в мою комнату, хотя она находилась далеко от бара. Однажды вечером я, как обычно, выставил башмаки в коридор перед дверью. К утру они исчезли, а других у меня не было. К счастью, нашелся знакомый, одолживший мне немного денег.
В той же гостинице я заметил молодого англичанина, которого прежде встречал только в лучших гостиницах и дорогих барах. Я вспомнил, что он был офицером, а после войны стал купцом.
— Купцом? — рассмеялся он. — Я был им, пока воображал, что это честное занятие. Последнее время я играл на рояле в одном баре. Однако и это занятие пришлось оставить, нервы сдали.
Я сначала не понял.
— А вы попробуйте посидеть за роялем с двумя подсвечниками, на три свечи каждый, которые должны освещать половину заведения, и играть, в то время как подвыпившие посетители не находят ничего лучшего, чем выстрелами гасить одну свечку за другой, — пояснил мистер Ньюкем.
— Ну, а теперь?
— Теперь я не у дел, подобно вам и сотням других, чьи жизни разбились о нравы «золотого города».
Мы сняли сообща пустую комнату. Ее побеленные стены словно манили нарисовать на них отсутствующую мебель. С разрешения законного владельца, а то и без оного мы раздобыли несколько ящиков, из которых смастерили стол, шкаф, стулья. Понабрали отовсюду старых газет. При некотором умении, положив их в несколько слоев, можно устроить себе вполне сносное ложе, а на день — удобное сиденье.