Мы оба обрадовались неожиданной встрече: как-никак, не виделись уже двадцать лет. Одетый в дорогой костюм, подтянутый и деловой, Нико схватил меня за руку и засыпал вопросами: где я работаю, как живу, здоров ли?.. Я не успевал отвечать, а он вдруг озабоченно взглянул на меня и поинтересовался:
— Что-то ты похудел, может, болеешь?
— Да нет, — вяло возразил я. — Нервишки, правда, пошаливают, но от этого не умирают, разве не так?
Нико умолк, но через секунду, как будто желая ободрить меня, оживленно затараторил:
— А вот я, должен тебе сказать, чувствую себя отлично! Главное, не беру лишнего в голову, ем за двоих, сплю, как младенец.
Я окинул его взглядом: несмотря на прогрессирующую плешивость, он неплохо сохранился — те же энергичные движения, бодрый голос и округлое, тронутое легким румянцем лицо.
— Что это ты уставился на меня так оценивающе? — рассмеялся он и занес руку, чтобы хлопнуть меня по плечу.
Я невольно отпрянул: некогда железяка, сжимаемая этой рукой, размозжила череп Максиму. Пытаясь загладить неловкость, я неуклюже пошутил:
— Полегче, так и ключицу недолго перешибить!
— Ну, если ты такой хрупкий, — подхватил шутку Нико, — тогда я потихоньку, полегоньку…
Он даже не задумался, отчего это я так резко отшатнулся. Да и сам я, честно говоря, от себя такого не ожидал — ведь все давно выяснилось. Все прошло и быльем поросло! Тогда в чем дело? Откуда этот подспудный страх? Кого и чего я испугался? Нико? Друга молодости, с которым мы когда-то делили «соломенный одр», человека, которого я любил? Судя по всему, с нервами у меня было гораздо хуже, чем я предполагал.
Я предложил ему посидеть в соседнем скверике. Там, на детской площадке, поднимая страшный шум, гоняла огромный зеленый мяч ватага ребятишек.
Нико взглянул на часы:
— Почему бы и нет? Правда, у меня скоро важное совещание, но в запасе есть еще целых двадцать минут.
Мы сели на скамейку. Утреннее солнце ударило прямо в глаза. В ветках еще нераспустившихся деревьев чувствовался мощный напор приближающейся весны. Пахло талым снегом и свежестью. Нико стал рассказывать о том, какие вопросы предстояло обсудить на совещании. В ярких солнечных лучах лицо его казалось мне румянее. Я слушал его вполуха, а память уводила меня назад, в прошлое.
Я пытался вспомнить имя человека, первым сообщившем об убийстве Максима. Это был неказистый, белобрысый субъект, с каким-то птичьим лицом… Новость ошеломила меня, мне показалось, что на голову обрушился потолок — я не мог поверить в это! Да и кто бы мог поверить в подобное? Максим и предательство! Но смертный приговор оставался фактом, и он был приведен в исполнение Нико.