- Я…
- Да, знаю я, что вы истребитель! – поднял голос император. – Выйдете в отставку полковником. На парадах будете присутствовать в форме. Что-то еще? Пожалуйста! Я сегодня щедрый, как никогда. Зачнете ребенка, я сам Якова в строй пошлю. Хочет летать, пусть летает! Родите, пойдете следом. Полк дам… И во флот переведу, - криво усмехнулся Иван, вспомнив, видно, про черную форму. – Что-то еще?
- Самую малость, - грустно усмехнулась Кира. – Надо, чтобы Яков захотел. И замуж меня взять, и с фронта в тыл уйти.
- Так сделайте так, чтобы захотел! – не сказал, выплюнул император.
Его настроение менялось так быстро, что и не уследишь.
- Я… - Как ни странно, но такой резкий поворот разговора лишил ее слов. Она просто не знала, что сказать. – Я…
- Да, вы! – кивнул император. - И не делайте вид, что не понимаете!
Но она, и в самом деле, не понимала. Вернее, кое-что понимала, но отнюдь не все.
- А почему?.. – все-таки попробовала кое-что уточнить.
- Потому что силой не вышло! Пробовал! – Иван взял графин и наполнил рюмки по новой. – Ну что, мне его в крепость сажать, чтобы не летал?
- А почему без звания и наград? – спросила Кира.
Впрочем, ответ был очевиден, могла и не спрашивать.
- Сбить русского летчика и само по себе честь, - объяснил император очевидное. – А ну как в кокпите истребителя сам князь Курбский, а?! Рюрикович, удельный князь, родич императора…
- Но ведь другие летают…
- Летают, но не удельные князья и не принцы крови, - возразил император. – А если и появляются на передовой, то не под своим именем. Правило одно для всех, Кира Дмитриевна, и для авиаторов, и для моряков, и для бронеходчиков. Это мы в первый год войны героев из себя строили, а нынче, сами знаете, просто воюем. Такова жизнь.
- Но есть ведь и другие женщины…
- Были, - пыхнул папиросой император. – Но ничего хорошего из моих матримониальных усилий не вышло. Еще хуже стало. Князь не мальчик, да и память у него долгая…
"Что же ты такое ему сделал, ваше величество, что теперь со мной вынужден о таком говорить?"
- Но он же знает, что мы сейчас говорим…
- Знает, - согласился император. – И спросит. Но нам и скрывать, собственно, нечего. Я вас, Кира Дмитриевна, расспрашиваю о положении на фронте, о войне в воздухе, то да се. Вы же ас, и на войне чуть не с первого дня… Согласны?
- Согласна. – А что еще ей оставалось сказать?
Однако, если на чистоту, то Кира была совсем не уверена, с чем именно она согласилась. Не знала, и думать не хотела. Тем более, обсуждать. Но и Яков… Что ж, Яков ее об этом разговоре так и не спросил. Ни в тот день, ни назавтра, ни, когда возвращались на базу.