– Все-все-все! – закричала Елизавета, чувствуя, что еще немного, и кости потекут, как восковые свечи. – Вы как хотите, а я в фригидарий[45]!
Она вскочила с деревянного полка и опрометью бросилась вон. Пробежала сквозь облако горячего, пахнущего кедром и сосной пара, толкнула заранее примеченную низенькую дверцу, толстую – в две доски, миновала темный коридор, где жар парильни сменился прохладой, толкнула еще одну дверь и вылетела под дождь. Фригидарием в замке Икьхгорн служил неглубокий каменный бассейн, зажатый между стеной мыльни и основанием крепостной башни. Место уединенное, укрытое, куда никто не заглянет, не увидит и не услышит, что здесь происходит. Из стены, сквозь пробитый в камне канал, текла в бассейн холодная родниковая вода, вытекая с другой его стороны.
Елизавета вылетела из дверей мыльни и рухнула в ледяную воду. Холод обжег, выбил из легких воздух, сжал спазмом горло, давя в нем крик, но в следующее мгновение кто-то рухнул в воду рядом, вздымая веер брызг, мешающихся с дождем, и еще кто-то, и еще. Ударила молния, превратив полусумрак в слепящий свет, прокатился камнепадом гром, а в бассейне вдруг стало тесно от разгоряченных тел. И Елизавета выдохнула со стоном и приняла холод в себя, растворяясь в нем, как прежде в жару парильни.
И сразу же стынущий под ледяным дождем бассейн наполнился возней, криками и смехом. Елизавета чувствовала прикосновения в самых неожиданных местах, видела улыбки, взгляды, раскрытые в воплях удовольствия рты. Мелькали руки, ноги, спины и ягодицы, распущенные мокрые волосы липли к лицу…
"Боже! Как хорошо! – подумала Елизавета, сплетаясь с кем-то из подруг в объятиях или борьбе. – Как ужасно хорошо!"
А потом они снова парились, и опять купались под дождем, и грелись, попивая старый мед и лакомясь, горячим пирогом с кабанятиной, а еще потом, чистая, усталая, разомлевшая от сытости и парного тепла, Лиса добралась до отведенных ей покоев и забралась под меховое одеяло.
– Можно с тобой? – спросила Зои.
– Можно!
Зои тоже влезла под одеяло, они обнялись, согревая друг друга, и заснули, но, уходя в сон, Елизавета подумала о том, как ей не хватает здесь Тильды. Однако Тилли была далеко, и, если Клодда Галицкая – это все-таки она, то сейчас Тильда на войне, одна, маленькая и несчастная…
6
Местность вокруг лежала низкая и скучная. Дюны, перелески, одинокие сосны, огромные валуны, скудные поля и невысокие холмы. Между тем и этим попадались иногда то нищие деревни, то унылые, серые замки. Деревни при приближении армии пустели, замки – запирались. В принципе, можно было бы для острастки спалить пару деревень и взять один из замков штурмом, но не хотелось. Ну, их, убогих! Пусть идут с миром, лишь бы под ногами не путались!