– Разумеется, князь, – благосклонно улыбнулась, занятая своими мыслями Джевана. – Идите…
И отвернулась, следя за ходом обсуждения, превратившегося уже в откровенную потасовку. Разве что без рукоприкладства пока, но…
"Они выступят, – понял Людо, покидая зал Собрания. – Джевана продавит решение, предложенное графом Сновидом, и поставит во главе войска Лоона".
Все было верно. И решение, словно бы, напрашивалось само собой. Однако правильным оно от этого не становилось. Оно было всего лишь логично в принятых правилах игры. Но играл ли император по тем же правилам, что и эти люди?
"Вопрос!"
Людо вышел в широкий сводчатый коридор и пошел по направлению к своим покоям. Ноги несли его сами. Не быстро – ведь он не бежал, – но и не медленно. Ему незачем было тянуть время, хотя и для особой спешки причин, вроде бы, не было. Он просто шел, раз уж ушел из Собрания, а сзади – неотступной тенью – за ним следовал Зигмунд.
Телохранителя Людо подарил дед, когда два года назад принцесса забрала мальчика из дома. С тех пор высокий кряжистый блондин Зигмунд был всегда рядом. Днем и ночью, в пути и на привале… Вот, разве что, в бою они еще вместе не были. Но это не вина степенного, немногословного Зигмунда, способного победить почти каждого из собравшихся сейчас в крепости рыцарей, а беда князя Людвига, которому суждено всего лишь "присутствовать при победе".
"Но так ли все ужасно? – спросил он себя, проходя по открытой галерее. – Разве вправе кто-либо диктовать князю Задара, что он должен, а чего не должен делать?"
Удивительно, как просто, оказывается, отвечать на правильно поставленные вопросы! Впрочем, чтобы сформулировать вопрос, следовало владеть необходимым минимумом фактов. А факты были таковы. Шесть месяцев назад гонец из замка Ерно привез вместе с письмом от деда грамоту "О передаче прав, в связи со сложением с себя княжеского достоинства…" Напуганный приступом грудной жабы, случившимся с ним ранней осенью, старый князь Гвидо официально – "в присутствии рыцарей двора, жрецов и стряпчих" – передал титул и властные полномочия своему внуку – Людвигу Кагену. Впрочем, никакой публичной огласки этот факт не получил, а потому и принцесса Джевана, и герцог Лоон, и мужи Собрания все еще пребывали во мнении, что Людо и не князь вовсе, а, в лучшем случае, "княжий сын". Однако дьявол прячется в подробностях, ведь так?
"Так".
Гвидо стар и болен, но, главное, лишен – по закону – власти в Задаре. И, значит, Людвиг вправе принимать решения сам, тем более что по старому праву совершеннолетие наступает в тринадцать лет, а ему уже пятнадцать.