Тогда и начались бессонные ночи. Несмотря на то, что круглыми сутками мы ходили на цыпочках, отключая телефоны и переговариваясь шепотом, сын постоянно просыпался и кричал. Кормление с убаюкиванием не всегда его успокаивали, иногда крик продолжался всю ночь подряд с небольшими перерывами.
Молоко у Евы пропало практически сразу, и мы готовили сухие смеси. Через несколько дней я уже без термометра на глаз мог смешивать кипяток и заранее приготовленную остывшую воду в бутылочке так, чтобы она к моменту готовности достигала ровно тридцати семи градусов.
Вся наша привычная жизнь резко изменилась. Хотелось помощи от родителей, но тестю до ребенка не было дела, а мать Евы только жаловалась, что ей мешают высыпаться и укоряла меня за то, что не могу найти высокооплачиваемую работу. Меня это бесило. Теща всю жизнь сидела на шее мужа, нарастив на своем и без того объемном скелете увесистую неповоротливую массу. И этот ворчливый комок лени учил меня жить!
Мы с женой были настолько вымотаны бессонными ночами и дневными хлопотами, что любое выпадавшее свободное время тратили на сон. Теперь на работу я ездил как на отдых, не видя и не слыша там причитания тещи, нытья жены и визгов малыша. Вечером возвращался, и все начиналось заново. «День сурка». Церемония возвращения с работы стала довольно странной: вроде устал, хочешь домой, а вроде и не хочешь.
Жена стала страшно ревнивой. Периодически я замечал, как она тайком берет мой телефон и, прищурив глаза и сжав губы, что-то там упорно ищет. Порой она тщательно осматривала мою одежду, выискивая на ней чужие волосы или другие следы близости с посторонними женщинами. Однажды мне пришлось оправдываться за прилипший откуда-то к воротнику волос. Он был очень похож на принадлежащий жене, но она настойчиво утверждала, что волос этот другого оттенка и длиннее, чем надо, на два сантиметра. Ее утверждения были не беспочвенны, так как свои доводы она подтверждала замерами линейкой. Было, знаете ли, очень неприятно чувствовать себя виноватым в том, чего не совершал. Может быть, если бы совершал, не было бы так обидно. После таких попыток уличить меня в измене я всегда вспоминал Алису: как у нее все так легко получалось скрывать от мужа и везде все успевать. Она была тогда искренне счастлива, а мы вот с Евой теперь как-то не очень.
Ко всему прочему, у жены после родов продолжилось ухудшаться здоровье. В государственных поликлиниках врачи на все отмахивались руками, ни должной диагностики, ни тщательных анализов бесплатно никто не назначал, – только время там в очередях тратили. По совету знакомых мы нашли хорошего терапевта в частной клинике, услуги которого обходились весьма не дешево.