Все началось с официального предупреждения.
«В связи с непредвиденными чрезвычайными обстоятельствами марш отменяется. Просьба сохранять спокойствие и организованно вернуться к Холборну, где все смогут разойтись».
Из черных бронированных фургонов, до тех пор скромно державшихся в тени, выскочили массивные фигуры в шлемах и со щитами; за барьерами, перегородившими Чипсайд, стоял человек с мегафоном.
«Прохода нет. Повторяю, ваш маршрут перекрыт, демонстрация отменена».
Отдаленный вой сирен подчеркивал его слова.
Минуты две, а то и четыре, голова колонны не двигалась с места, увеличиваясь в размере и заполнив перекресток с восточной стороны собора. Новости расползались по всей длине колонны, от головы до кончика хвоста, будто по нервной системе червяка, которого режут на мелкие кусочки. Тактические отряды спецназа начали рассекать колонну на части, загоняя группы демонстрантов в котлы боковых улочек, переулков и скверов, перекрывая все выходы. Пение озлобленно затихло, а потом и вовсе смолкло; пылкость сменилась раздражением, а потом гневом. Кошечки и собачки, ведьмочки и волшебники испуганно жались к родителям, которые яростно брызгали слюной в лица неподвижных полицейских. Над головой слышался рокот вертолетных винтов, то заглушая пронзительный вой сирен, то превращаясь в ритмичный аккомпанемент, а из Сити тем временем подтягивались толпы беженцев, которые, стараясь избежать возможной катастрофы, скапливались за спинами полицейских, перекрывших Чипсайд.
«Прохода нет. Демонстрация отменена».
Первая бутылка вылетела по низкой дуге откуда-то из центра колонны, закрутилась в воздухе, обрызгала головы полицейских какой-то жидкостью – то ли водой, то ли мочой – и разбилась о дорожный асфальт. За ней последовали другие.
По всей длине колонны, скрытые в толпе, теперь разделенной на толпы поменьше, те, кто явился на демонстрацию с масками в карманах, приняли это за сигнал к действию и надели маски. Пришло время бить стекла, поджигать машины и швырять камни.
Первые языки пламени появились неожиданно, будто цветы ранней весной, и, подхваченные легким ветерком, разнеслись на многие мили вокруг.
– Это реальная угроза, Лэм.
– Реальная угроза? Любительский самолетик, который, возможно, врежется в одно из зданий Сити? Это точно?
– Лучше не рисковать.
– И что, его собьют?
– Звено «харриеров» уже на крыле. Они сделают все необходимое.
– Над центром Лондона?
– Да, если понадобится.
– Ты с ума сошла?
– Джексон, послушай. Это… это именно то, чего мы опасаемся уже много лет. Это или нечто в этом роде.