— Невероятно!
— Ага, — хмыкает парень, — итальянки те еще модницы! Да и работа обязывает…
Кидаю на него вопросительный взгляд.
— Она менеджер по продажам в отцовском магазине, — поясняет он, проводя пальцами по атласной юбке какого-то платья. — Положение обязывает, так сказать.
— Не знала об этом. И что они продают?
— Одежду. У папы с дядей Акселем сеть итальянских бутиков, расположенных по всей Баварии. Франческа заведует нюрнбержским филиалом в Альтштадте. — Молча киваю. — Итальянские бренды и все такое. «Modaiola»… Ты точно видела его в центре.
Я несколько ошеломлена этим открытием и потому не сразу нахожусь с ответом. «Модница» — один из самых дорогих бутиков города, я к нему и на пушечный выстрел не подходила…
Алекс посмеивается:
— Язык, что ли, проглотила?
— Есть немного, — признаюсь на это. — Теперь понятно, почему Франческа глядит на меня с такой брезгливостью.
— Да брось ты, — отмахивается Алекс, — она просто итальянская задавака и ничего больше. Лучше смотри, что я тебе присмотрел! — и он раздвигает ворох платьев, указывая на нечто изумрудно-воздушное, одним своим видом вызывающее стеснение в моей девичьей груди.
Аккуратно снимаю вешалку с платьем и провожу рукой по расшитому стразами лифу, тот непередаваемо переливается под моими пальцами, рождая настоящую радугу… Вниз струится легчайший поток изумрудного шелка, и я мысленно предвкушаю его соприкосновение со своим телом. Это как облачиться в волшебство… Не платье — воплотившаяся мечта!
— Нравится? — любопытствует Алекс, хотя, уверена, не нуждается в ответе: мои горящие глаза выразительнее всяких слов. — Зеленый подойдет к твоим волосам, — добавляет, не дождавшись ответа, — а шелк… Ты знала, что его производит тутовый шелкопряд, бабочка, чьи коконы выдерживают в горячей воде при температуре сто градусов два с половиной часа, чтобы облегчить раскручивание нити?
Гляжу на парня не без восхищения его непосредственностью: думать о бабочках при виде столь сногсшибательного платья способен только Алекс Зельцер и больше никто.
— Нет, о таком я не знала, — отвечаю, прижимая платье к себе. — Где я могу его примерить?
— В спальне за ширмой, — пожимает своими плечами.
А я испуганно ахаю:
— А туфли? Какие я надену туфли?
— Выбирай любые! — Алекс указывает на ряды всевозможных туфель, но даже отсюда я вижу: слишком большие. Беру одну из туфель и констатирую:
— У Франчески тридцать девятый размер, а у меня тридцать седьмой. Они явно не подходят…
Эта дилемма, по-настоящему не учтенная Алексом, ставит парня в тупик, и мы замираем в задумчивой растерянности. И только через минуту, как бы приняв важное решение, Алекс говорит: