— Юлиан? — делает предположение Алекс.
— Юлиану самому нужна нянька, — отмахивается мужчина, и я почти вижу, как он хмурит красивые брови. — Я думал, могу положиться на тебя… твое благоразумие, выходит, ошибся. И меня это сильно огорчает. Шарлотта тоже казалась приличной девушкой…
Я до крови прикусываю губу, железистый вкус растекается по языку.
— Она не виновата, — вступается за меня Алекс, и этим заслуживает мою вечную благодарность. — Она сразу сказала, что ей нельзя пить… От слова «совсем», понимаешь? Только она не знала, что торт с ромовой пропиткой. Послушай, — в его голосе проступают виноватые нотки, — если на то пошло, это я угостил Шарлотту вторым злополучным куском. Хотел, чтобы она немного расслабилась… Ей это было нужно! Думал, она преувеличивает степень воздействия алкоголя на себя, но ее действительно развезло. А тут еще этот парень со своей «Маргаритой»… — И просит: — Не сердись на нее, ладно? Мне не стоило экспериментировать на ней. Хочешь злиться — злись на меня.
Следует продолжительное молчание, заставляющее мое сердце болезненно сжиматься, мужчина наконец произносит:
— Это не злость, Алекс, — разочарование. Ты должен осознавать, что каждый наш поступок влечет за собой последствия.
— Ты о мамином украшении?
— И о нем тоже. Ты не должен был давать его чужой, незнакомой нам девушке…
Чужой и незнакомой?!
Привкус крови становится сильнее, в ушах шумит с оглушающей силой.
— Шарлотта нам не чужая, — Алекс снова заступается за меня. — Ты сам разрешил ей бывать в нашем доме… Ты знаешь, какая она.
— Ты дал ей мамины вещи, — с напором произносит его отец.
— И что? — вскидывается Алекс. — Она бы хотела, чтобы кто-то достойный носил их вместо нее.
— Считаешь Шарлотту достойной?
— А ты нет? — отвечает парень вопросом на вопрос. — Вы вчера мило смотрелись вместе во время танца. Прямо сладкая парочка… — Насмешливый смешок.
— Девчонка была пьяна и не ведала, что творит…
— Однако ты очень заботливо прикрывал ее одеяльцем в гостевой комнате.
Они замолкают, возможно, сверлят друг друга взглядами, а я, ни жива, ни мертва, мечтаю только о том, чтобы земля разверзлась под моими ногами и поглотила всю целиком. Без остатка… Меня и воспоминания о вчерашнем вечере.
— Похоже, не только Шарлотте ударил в голову ромовый торт, — саркастически припечатывает Адриан Зельцер и направляется в мою сторону. К счастью, останавливается у порога и добавляет: — Возможно, я ошибся относительно вашего с ней общения, и будет лучше прервать его.
— Лучше для кого? — осведомляется Алекс.
— Для всех, Алекс, лучше для всех нас. — Мужчина выходит из кухни стремительным шагом. Едва дышу, спрятавшись в узком пространстве за дверью…