Значит, он ошибся относительно меня, думается с внезапным ожесточением, значит, Алексу было бы лучше перестать общаться со мной, мысленно негодую я… Значит, вот, что он обо мне думает: безответственная девчонка, не ведающая, что творит!
Отталкиваюсь от стены и переступаю порог кухни. Напряженный взгляд Алекса теплеет при виде меня…
— Доброе утро, Шарлотта! Как себя чувствует твоя голова? Очень болит?
— Твоя таблетка пришлась очень кстати. — По вспышке недоумения понимаю: не он позаботился о лекарстве. — И платье абсолютно испорчено. Надеюсь, у него не заоблачная цена…
И снова догадываюсь по его лицу, что надежда моя напрасна, и прибавляю к списку своих прегрешений порчу чужого имущества в особо крупных размерах.
Адриан прав: я просто ходячее недоразумение!
Алекс же оптимистически заявляет:
— Да ты не волнуйся по пустякам. Вернем платье на место, Франческа и не заметит… — А сам размешивает что-то в мерном стаканчике. На столе перед ним три свежеиспеченных бисквитных коржа…
— Это не пустяки, Алекс, — качаю головой, — твой отец разочарован во мне, и есть почему, надо признать. Наверное, и с тобой видеться запретит… А если не запретит, Франческа меня точно прибьет. Это как пить дать!
Алекс замирает с ложкой в руке, глядит на меня.
— Подслушивала? — спрашивает просто, я молча киваю. — Знаешь, что говорят про подслушивающих?
— Знаю. Можно услышать много неприятного про себя, что со мной в данном случае и произошло.
Он отводит взгляд в сторону, покачивая головой.
— Слушай, не бери в голову, ладно? — произносит при этом. — Отец всегда делается желчным, когда речь заходит о маме… Это его защитная реакция. Просто надо перетерпеть… Переждать бурю. — И поясняет: — Отец был сломлен маминой смертью… Тяжело ее переживал. Именно потому мы редко говорим о ней… Стараемся не бередить раны. И эти вещи, что я дал тебе… они напомнили о многом, причинили боль. — Алекс говорит отрывистыми фразами, с присвистом: ему и самому непросто признаваться в этом. — Когда нам больно, мы становимся нетерпимыми к чужим ошибкам… Не суди его строго.
И я очень стараюсь, по-настоящему стараюсь понять: я потеряла обоих родителей разом, вся жизнь переменилась в одночасье, и груз этой потери до сих пор в моем сердце. Я знаю, что такое, терять любимых…
— Что делаешь? — решаю сменить тему разговора. — Надеюсь, не печешь мне обещанный торт? У меня нынче аллергия на торты.
Тот рад заговорить о другом.
— Так ты помнишь вчерашние события? Все-все до мельчайших подробностей?
Я помню, как вдыхала запах его отца, уткнувшись в жесткую материю пиджака, как сладко замирала от касания нежных пальцев и рассматривала бабочек, лежа на его сильных руках…