Будит меня чье-то настойчивое потряхивание за плечо — это похоже на дежавю! — и я наконец открываю глаза. Передо мной — Адриан Зельцер (ну конечно!) с моим банным халатом в руках.
— Что ты здесь делаешь? — задает он лобовой вопрос, и в ответ я улыбаюсь:
— За бабочками присматриваю, разве не заметно?
Вижу, как он пытается сдержать улыбку, и сама улыбаюсь еще шире, но ровно до тех пор, пока не вспоминаю, что на мне сейчас надето… вернее, толком ничего не надето и резко запахиваю свое покрывало… Мамочки, как долго он тут стоял и смотрел на меня?!
— А халат почему на лестнице валялся? — задает Адриан новый вопрос, делая вид, что не замечает стыдливого испуга на моем лице.
— Бабочки не любят девушек в халатах? — полуспрашиваю-полуутверждаю я, и мужчина с молчаливой укоризной качает головой, а потом все же произносит:
— Честное слово, никогда не знаешь, чего от тебя ждать в следующий раз. Может быть, однажды, войдя в эту комнату, я замечу, что ты и сама превратилась в одну из Алексовых бабочек! Как знать…
— Уверена, вы будете рады от меня избавиться…
Он окидывает меня улыбчивым взглядом, продолжая покачивать головой:
— Иди уже в свою комнату, Шарлотта, — только и говорит он. — Уверен, бабочки как-нибудь обойдутся и без твоего пристального внимания… И еще, — добавляет следом, наблюдая за тем, как я, задрапированная в покрывало, ковыляю к выходу, — лучше бы тебе не появляться в таком виде перед Алексом… Не думаю, что он дорос до подобного, извини меня, зрелища!
Мне становится очень щекотно прямо где-то у горла, в гландах, такое чувство, словно веселые смешинки, засевшие прямо в моих миндалинах, булькают в них, подобно пузырькам шампанского…
— Вы имеете в виду вот это самое зрелище? — любопытствую я, распахивая полы покрывала ровно на тысячную долю секунды, а потом снова стягивая края руками.
Адриан откашливается в кулак.
— Да, именно об этом зрелище я и говорил, — почти смущенным голосом подтверждает он и потирает заднюю сторону шеи. Слежу за движением его пальцев, как зачарованная… Черные волоски на предплечьях как будто бы шепчут мне: «Прикоснись к нам, Шарлотта! Почувствуй, какие мы на ощупь…» — прикрываю глаза и заглушаю этот настойчивый шепот неожиданным вопросом:
— Почему Юлиан так непримирим к вам, Адриан? Какая кошка между вами пробежала?
Тот, явно не ожидавший подобного вопроса, строго сводит брови на переносице.
— С чего ты вдруг так решила, Шарлотта? Между нами нет никакой вражды…
— Возможно, с вашей стороны и нет, а вот Юлиан…
— Не думаю, что это подходящая тема для утреннего разговора, — резко обрывает он. — И тебе стоило бы уже поспешить в свою комнату, пока не проснулись остальные домочадцы…