Мне хватило нескольких секунд, чтобы оглядеться и понять, где я нахожусь. Это, несомненно, помещение изолятора, очень хорошо мне знакомое, поскольку оно граничило с медпунктом на втором этаже, прямо над моей библиотекой.
Теперь сомнений в том, что я нахожусь на том свете, не оставалось. Это здание, находящееся всего метрах в трёхстах от основного корпуса, никак не могло уцелеть при взрыве. Мне даже стало немножко весело. Неужели в небесной канцелярии промахнулись с этажом? Наверняка мне предназначалось место в моей же библиотеке. Порадовало и то, что где-то поблизости должна находиться Жанка, если она, конечно, не умудрилась выжить.
Мне вдруг стало неимоверно любопытно, как здесь всё устроено. Если есть эта хорошо знакомая мне комната изолятора – находится ли за дверью такой же знакомый медпункт, а на первом этаже – моя родная библиотека? И что происходит за стенами этого здания? Смогу ли я наконец пошевелить хоть одной конечностью, чтобы встать и пойти самостоятельно проверить это? Если здесь есть база в том виде, в котором она существовала на земле, то смогу ли я встретить души погибших базистов?
Тут за дверью послышался шорох, затем приближающиеся шаги. От резкого поворота головы в глазах помутнело, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы сфокусировать взгляд на фигуре в белом одеянии. Ангел?
На смену благостному неведению пришло раздражение. Почему здесь всё так запутано? Почему так невыносимо болит голова, ломит тело, а вместо ангела надо мной склонился Виталик в белом халате, который щупает мои запястья и светит в глаза фонариком?
Виталика я знала давно. Он входил в научную группу, но я никогда не интересовалась его специализацией. Общались мы не часто, хотя отношения были тёплыми и приятельскими. Он был довольно скромным, добрым, открытым, безотказным парнем.
Я посочувствовала Виталику. Тем более здесь он был совсем не похож на себя. Серьёзный, угрюмый, озабоченный, он внимательно меня осматривал. Я попыталась улыбнуться, но не вышло. А потом и желание пропало – слишком неприветлив был мой старый знакомый.
– Маргарита, ты слышишь меня? – каким-то сухим, несвойственным ему тоном спросил Виталик, продолжая тщательно ощупывать меня.
– Слышу, – глухо откликнулась я, еле шевеля губами. – Что со мной?
– На самом деле ничего страшного. Небольшое сотрясение мозга.
Я бы усмехнулась, если б смогла. У здешних «ангелов» небогатая фантазия. Точно такой же диагноз мне поставили четыре года назад в московской больнице после аварии. После этого известия в моей жизни начался настоящий кошмар. А что ждёт меня сейчас?