Олеся, на сей раз в скромном сером платье, сидела молча и склонив очи долу. Олегу не разрешили присутствовать, но он всё равно беспрестанно ходил сквозь горницу туда-сюда, будто бы мимоходом, и мельком поглядывал на свою милую.
После беседы отправились к церкви, где Георгий облазил каждую пядь и нашёл почти всё что искал. Кроме местного обитателя — раскольника Митрофана, он исчез.
По окончании осмотра Воронцов постановил начать земляные работы.
Тут как раз пригодилось обещанное Перещибкой содействие, и четверо казаков спустя полчаса уже махали лопатами и заступами. А сам хозяин хутора в великой суете искал те самые пять кафтанов, оставшихся от порубленных покрутчиков, дабы предъявить их пред строги очи петербургского начальства.
Начальство же занялось своим прямым делом — поиском колдуна, и для этого у него имелось верное средство.
На стенах церкви остались многочисленные следы когтей, а на земляных отвалах у раскопов — следы ног. И у Георгия в выписках из дедовой книги был описан подходящий ритуал, который уже помогал ему в прошлом. Указать на того, кто след оставил, магия могла, но только если случилось это в дневное время, под солнечными лучами.
Суматоха от бурной деятельности начала дня долго не позволяла приступить. То казаки пожалуются на звуки, вроде бы слышимые из раскопов, то Перещибка пришлёт мальца с кафтаном, а потом ещё с одним, а потом ещё.
Нежданно-негаданно явилась депутация крестьян во главе с Антипом посмотреть на начальство. Староста под благовидным предлогом увильнул от лесного поиска. Ну да бог бы с ним, но зачем же он затеял это представление?
Бабы и старики, беспрестанно кланяясь, выражали свой восторг и надежду на скорое избавление:
— Уж ты, батюшка-заступничек, помоги...
— Не оставь сирот, оборони от нечисти...
— Укрепись и молодецкой силою своей спаси...
Воронцов не привык к такому жалобному и даже униженному вопрошанию. Подходящих слов не находилось, но он как смог заверил крестьян в том, что приложит все усилия, расстарается и поможет.
Потом начались подарки. Каждый двор обязательно хотел вручить начальнику хоть что-нибудь, потому как люди привыкли к тому, что без дачи ничего не делается. И с телег понесли репу, морковь, всякую зелень, а также куриц и гусей. Старик-краснодеревщик поклонился искусно украшенными кружкой, ложкой и миской, дородная баба совала вышитые рушники.
Принять это всё было немыслимо, и капитан всячески отказывался. Дошёл до того, что стал прикрикивать, но тут подбежал Антип и умолил взять хоть пару куриц или гуся, чтобы не вводить людей в недоумение. На том и сошлись.