— Бегут, чёртовы дети! — вскрикнул Перещибка и бросился наружу.
— Татары! Дай им оружие! — крикнул вслед Воронцов. — Николай, проследи и вели уводить женщин!
Женщины и сами, без понуканий, бросились в дом; не поместившиеся на первом этаже зашли и в башню. Самому капитану оставалось только наблюдать из окна. Он облокотился на резной наличник и вгляделся в серую даль — от лагеря приближалось тёмное бесформенное нечто.
То ли туман, то ли всё тот же дым катил вперёд большими клубами, а изнутри доносились звериные крики, стоны и вовсе незнаемые звуки.
Казаки на стенах волновались, Перещибка то ли ждал, то ли не знал, что делать, а сверху на защитников стали налетать упыри.
Раздались выстрелы, крики, казаки началивыцеливать летающих тварей.
«Они отвлекают солдат, вытягивают выстрелы!», — догадался Воронцов.
— Перещибка, Перещибка, спереди смотри! — крикнул Георгий, но голос его был слаб и потонул в шуме криков и выстрелов.
Капитан выругался с досады и огляделся в поисках оружия. На столе у стены лежал пистолет, рядом пороховница и пули.
— Что ж, чародея не вышло, так солдатом сгожусь.
А сумятица в рядах защитников увеличивалась, ведь подстреленные упыри не умирали, а продолжали вредить и тянуться зубами к живым. Когда же туман накрыл стену, пистолеты большинства защитников оказались разряжены.
Что происходило за пеленой было трудно разобрать — Георгий видел лишь движения теней и слышал крики. Вооруженные татары заняли ретраншемент и начали палить по упырям. Сверху, с третьего этажа башни, тоже стреляли.
— Беречь патроны для людей! — приказал капитан, и на сей раз его услышали.
Раздался запоздалый выстрел пушки, и расчет сразу же выкатил орудие с раската на стене и под наскоками упырей потянул его ко второй линии обороны. Николай и Демид тесаками отмахивались от летающих тварей, прикрывая.
Спустя недолгое время со стороны окутанной туманом стены раздались дикие взвизги, а за ними крики ужаса, и несколько защитников в страхе побежали назад к дому; один из них упал, запнувшись, и не смог подняться, только скорчился на мокрой земле и дрожал. Над стеной то в одном, то в другом месте показались массивные тени.
— Отходи, отходи! — послышался голос Перещибки, и казаки разом сошли с внешней стены и бросились за вторую, внутреннюю. Татары прикрыли их частыми выстрелами.
Вслед за казаками из тумана показались и преследователи — причащённые. От людей в них оставалось немногое. Тяжелые, вытянутые вперед морды наподобие коровьих или лошадиных торчали прямо из раздувшихся торсов, узкие пасти были вкривь и вкось усеяны клыками, длинные крепкие руки доставали до земли, а на коротких пальцах сидели вершковые изогнутые когти. Кожа клочками в натяг охватывала страшные головы, а в прорехах виднелось красное с белыми жилами мясо. И только глаза были по-прежнему человеческими, безумие и ужас плескались в них в постоянном поиске выхода.