Отсмеявшись и покрутив седой ус, Степан решил уже завершать дознание.
— Ну що ж, всё разъяснилось або есть ще що сказаты? А, Антип?
— Скажу, что ночью опять чёрная тень в небесах летала, служивые её углядели и потом долго сторожили. С оружием.
— А? — вопросительно посмотрел на Николая Перещибка.
— Что сказать? Да, любопытно нам было...
— Постий, постий, — перебил голова, помахав руками, — дали я сам доскажу. Це справа государыни и кума её — вашего капитана, так? — И казак снова со вкусом рассмеялся, присные его тоже повеселились, хоть шутка была и не так чтобы очень хороша.
— Степан Остапович, там люди пришли, — сказал казачок Глеб, просунув голову в проем двери; сам он все это время оставался снаружи.
В самом деле перед домом на улице столпились бабы, дети, старики и немногие парни.
— Що ж, почтим честной народ, — сказал Перещибка, вставая. — Николай, оденься та выходь следом, про вас толковаты будэмо.
Вся улица была заполнена пришедшими. Когда Антип и казацкий голова вышли, их приветствовали радостными выкриками, особенно Степана, ему прокричали несколько здравиц.
— Здравствуйте, пани та панове! Вчора до нас снова прийшлы чужинци, снова в солдатской форме!
Люди замолчали, ни звука не раздавалось из толпы, только зычный голос казака разносился по всему селу.
— Сегодня утром мы их спеленалы, як мамка пеленает дытятей!
Раздались крики одобрения, откуда ни возьмись над толпой показались редкие топоры и ножи. Когда гомон затих, Степан продолжил:
— Але, пани та панове, зря мы так поступылы! Ошиблись! Бо ци солдаты прошлы до нас через поля! — Оратор сделал паузу и поднял вверх палец. — Через поля с нечистою сылой!
Люди снова слушали его, затаив дыхание.
— Я расспросыл их и дознався, що воны нэ злодии, нэ покрутчикы до наших молодцив, а славные воители проты нечистой сылы! А послала их нам на пидмогу сама государыня императрица!
На этих словах из хаты вышел Николай. В новеньком мундире — а прореха на штанах от укуса упыря была ловко спрятана под камзол, — он выглядел настоящим героем.
— Родненькие! На вас вся надежда, — заголосила какая-то баба и бросилась ему на шею.
Тут поднялся гвалт разноголосицы из причитаний и восхвалений.
— Воны будут боротыся с той нечистью и вывэдуть её пид корень! — Казак говорил яро и для большей убедительности потрясал кулаками.
Снова раздались крики одобрения.
Николай хоть и принимал почести, но внутри был совсем не рад — что ещё ему скажет на это господин капитан по приезде? Вышедшие следом Фёдор и Олег тоже были обласканы и возведены в чин героев и надежд всего поселения.